Спецназ Великого князя

Фёдор поклонился и вышел. Появилась какая-то определённость. Вернулся на постоялый двор, оседлал коня. А где эта Моховая? Для Фёдора город казался огромным, многолюдным. Улицы в центре мощены камнем или дубовыми плашками, удобно. В любой дождь проехать можно. А не понравилось множество печей, которые дымили, и в безветрие дым по улицам стлался аки туман, ажно в горле першило. Не зря говорят: «Язык до Киева доведёт». С помощью прохожих добрался до Государева полка и к Трифону. Поздоровался, представился.

– Предупредил меня утром боярин.

И осмотрел Фёдора внимательно.

– Вот, значит, ты какой. Гриди вчера вернулись, рассказывали.

– Как все.

– Одеть тебя надо как положено. Кольчугу свою оставь, а остальное подберём. Боярин сказывал, ты вроде десятником у князя Патрикеева был?

– Именно так.

– Пока простым дружинником побудешь. Приглядеться к тебе надо, и тебе порядки наши, службу узнать.

Фёдор не думал, что служба сильно отличается от той, что в княжеской дружине была. В мирное время постоянные упражнения с оружием. Навыки быстро забываются, коли не повторять. В военное время походы и сечи, ежели придётся. Но служба оказалась беспокойная. В иные дни были и упражнения. Но и иное было, разъезды дальние в сопровождении Посольских поездов. Дружинники из Государева полка сопровождали царя или царицу на выездах, зачастую далёких – на моление в Троице-Сергиеву лавру, монастыри. Вроде охраны и почётного конвоя. В военное время участвовали в боях, как резерв личный, царский, зачастую как последний шанс переломить ход битвы.

В сотне гриди встретили Фёдора как своего, видимо, дружинники из отряда Елисея, что уцелели, рассказали. За беседами в свободное от службы вечернее время Фёдор много нового для себя узнал. Например, для него откровением было, что ногаи из Тюменского ханства водят дружбу с новгородцами и враждуют с Большой Ордой. Хотя чего удивительного, если новгородские владения обширны и простираются от Балтики до Уральских гор и отделяет земли новгородские от ногаев только ханство Казанское. Каждый властитель себе союзников искал. Та же Москва то воевала с Рязанью, то дружила, как и с Тверью, соседями своими. И Крымское ханство вело себя так же. То воевало с Москвой, то мирилось.

А сопровождать людей из Иноземного приказа приходилось часто. Переговоры официальные, на уровне послов реже. В том же Великом Новгороде боролись за влияние и власть две группировки – промосковская и пролитовская, попеременно одерживающие верх. И входили туда люди богатые, знатные – бояре, купцы. Вот и ездили тайные посланники – поддержать, дать советы, а иной раз и деньгами помочь, склонить на свою сторону. В таких случаях посланника сопровождали два-три конных дружинника, но в обличье простом, не дружинном, де не государевы люди едут. Купцы для своей охраны тоже нанимали охочих людей, владеть оружием не воспрещалось, даже поощрялось. Случись татарский либо другой набег, горожане оружны и отпор могут дать, в ополчение вступить.

В первый раз поездка недалёкой оказалась и короткой – в Тверь. Фёдор в своей одежде поехал, что на торжище купил на Троицкой площади. С ним десятник Лаврентий, приглядеть за новичком. Сопровождали человека вида купеческого, для скрытности. Только уж дружинники из сотни просветили, всё это люди Иноземного приказа. И купцом может одеться и офеней и даже каликой перехожим для дела. Обернулись за пару седмиц. Не поездка – отдых! Пока посланник тайный свои дела решал, отдыхали на постоялом дворе. Фёдор от нечего делать весь город обошёл. Из любопытства – как люди в другом городе живут? А ещё как воин приглядывался – в каком месте штурмовать стены, коли доведётся. Не знал тогда, что Тверь к Московии присоединится в 1488 году.

Прибыли в Москву, а тут новость. В Москву прибыл Аристотель Фиораванти, возводить Успенский собор в Кремле. Только что отстроенный псковскими мастерами рухнул без видимых причин.

А ещё разговоры по всей Москве от видаков, приближённых ко двору. В Первопрестольную прибыли послы от хана Ахмета, недовольного невыплатами дани. По старинному договору, которому не одна сотня лет, при появлении ханских послов Великий князь Московский обязан был выйти, поклониться, поднести послам кубок с кумысом и выслушать ханскую грамоту, стоя на коленях. Для царя унижение стоять коленопреклонённо перед басурманами. По совету супружницы Софьи Иван к послам не вышел, сказавшись больным. Послы по возвращении в Большую Орду хану пожаловались, Ахмат затаил злость. Татары злопамятны, а уж ханы вдвойне. Ахмат начал через посольства наводить дружбу и союз с великим князем литовским, а затем и королём польским Казимиром IV Ягелончиком. В 1449 году Казимир заключил договор о мире и признании границ великих княжеств Литовского и Московского с Василием II. Казимир договор соблюдал и в 1456-м и 1471 году на помощь Великому Новгороду не пришёл, хотя литовская партия среди дворян новгородских была сильна.