Спецназовские байки

— Вот мои документы, — сказал Игорек, и показал им в одной руке гранату, а во второй чеку от гранаты.

Во Владивостоке сотрудники милиции были вежливее. Как только Игорек сказал им, что он сбежал из Чечни, парни из ППС помогли ему сесть на поезд до родного Арсеньева.

Перед родным домом он упал на колени и долго выл, заливая слезами калитку.

Потом Игорек несколько дней пил. Через год он сел. Дал кому-то в рыло, и сел. Обычное дело для прошедших войну. Сидел он не долго — год. Но потом вышел, и все равно не смог зажить нормальной жизнью.

До армии я учился с ним в «фазанке», Какое-то время я поддерживал его как мог, воспитывал, нашел ему работу, но все было напрасно. Вскоре он снова сел. Через год он вышел. Жизнь у него никак не складывалась. Он поехал работать во Владивосток — где-то на стройках, где его принимали за выходца из Таджикистана и охотно принимали на работу, а потом вышвыривали без зарплаты.

Мы сидели с ним во дворе, и пили пиво. Говорили ни о чем. Никаких целей в жизни у него не было. Как-то он даже мне сказал, что хотел бы вернуться назад, в Чечню.

Там хоть одевали и кормили.

Но до сих пор он числится СОЧ — самовольно оставившим часть 205-я мотострелковой бригады. Можете проверить. Эта информация есть в интернете. Я ему показывал — его потом долго трясло.

Китайцы в чечне

Встречать борт из Чечни прибыло все руководство УВД Приморского края. Генерал Вачаев тепло обнял командира СОБРа, поздравил его с успешным выполнением задания и отсутствием потерь, затем, пройдя вдоль строя отряда быстрого реагирования, генерал спросил:

— Покажите мне вашего врача!

Рома вышел из строя, представился:

— Капитан Захарченко, начальник медицинского пункта отряда.

— Та-ак Захарченко… — лицо генерала сменило окраску. — Под суд пойдете за разжигание межнациональной розни!!!

Рома вылупленными глазами уставился на генерала, смутно осознавая, что произошло нечто непоправимое…

— За что, товарищ генерал?

— За что? Он еще и спрашивает!!! На, читай!!!

Генерал протянул Роме телеграмму. Текст телеграммы гласил:

«Вчера перед шалинской комендатурой состоялась демонстрация местного населения до трех тысяч человек, которые требовали обратиться к президенту России с просьбой не вводить в Чечню китайские войска. К центру Шали были стянуты дополнительные подразделения армии, внутренних войск и милиции. В течение двух часов шли переговоры, пока не было установлено, что инициатором демонстрации был убывший к месту постоянной службы капитан медицинской службы Захарченко. В связи с чем необходимо по данному факту взять у него показания и передать их в шалинскую комендатуру для решения вопроса о заведении уголовного дела. Военный комендант Шали полковник Герасимов».

Рома почесал лысину и вспомнил события трехдневной давности…

Начальник медицинского пункта сводного отряда быстрого реагирования Приморского УБОПа капитан медицинской службы Рома Захарченко томился от деятельного безделья.

Накануне приехали, наконец, сменщики, что, разумеется, вылилось в масштабную попойку двух отрядов и теперь собровцы двух управлений — Приморского и Бурятского мерно досыпали украденный пьянкой сон. Рома выпил меньше, чем мог, а потому проснулся раньше всех и теперь тупо смотрел в узкое окно, как мимо расположения отряда шла воинская колонна.

Нужно было вставать, но голова трещала по швам, что навевало мысль о неотвратимости дополнительных возлияний в исключительно оздоровительных целях. Рома пошарил рукой под нарами и, ухватившись за знакомые обводы, извлек бутыль с косой надписью «ГОСТ-74-20-10».

— Ах ты мой родненький… — Рома поцеловал бутылку. — И никто тебя вчера не выпил…

Захарченко трясущимися руками извлек пробку и понюхал содержимое — ОН. Кружка стояла вне пределов досягаемости руки, а потому пришлось приложить усилие и встать. Кружка оказалась с остатками вчерашнего томатного сока.

— Что ж, — сказал Рома. — Будем пить «кровавую Мэри».

Он влил в кружку грамм пятьдесят огненной воды и, размешав смесь, одним глотком выпил сей алкогольный продукт.

— Хороша!!! — возвопил начальник медпункта и встав с нар, начал напяливать на себя ботинки.

Утро уже было в самом разгаре. В десять часов, согласно вывешенному им же расписанию, должна была начаться работа медпункта, где Рома по большей части принимал не своих военнослужащих, а жителей Шали.

Полгода, пока Приморский СОБР находился в Чечне, Рома ежедневно вел приемы больных, пару раз даже принимал роды, вырезал срочный аппендицит, в общем, заменял собой разрушенную войной и радикальным исламизмом инфраструктуру медицинского обеспечения населения. Со многими жителями Шали Рома был в добрососедских отношениях, его самого тоже знали многие, а потому неудивительно, что в скором времени некоторые из местных стали приходить к нему просто поговорить «за жизнь».

Рома не был опером, а потому не умел извлекать из этих бесед оперативную информацию, зато он, таким образом, умел забивать скучные дни службы в Чечне.