Спецоперация, или Где вы были 4000 лет? (СИ)

Шумерская цивилизация погибла в результате нашествия с запада воинственных семитских кочевых племен. В 24 веке до нашей эры царь Аккада Саргон Древний разгромил царя Лугальзагеси, правителя Шумера, объединив под своей властью Северную Месопотамию. На плечах Шумера родилась вавилоно-ассирийская цивилизация.

ГЛАВА 4

Открыв глаза на рассвете, Петр чувствовал себя хорошо выспавшимся. Солнце выходило из-за зарослей кустов на другой стороне реки, возвещая новый день старого мира. Тело немного затекло от того, что он спал в неудобной позе.

Наконец проснулось чувство голода, и Петр пошел в дом, чтобы поесть. С собой он привез электрический чайник и несколько пачек Доширака. Эллочка сказала, чтобы он ничего не набирал впрок, в деревне есть магазин.

Из колонки во дворе молодой человек налил воду в чайник, вскипятил ее и заварил лапшу. Привычный завтрак в непривычных условиях. Он сидел за столом середины 70-х, на котором была уже выцветшая от времени клеенка. Весь дом состоял из кухни и комнаты, на одной стене которой висел прибитый гвоздями пестрый ковер с тремя оленями, мирно жующими траву у горного озера. Вокруг ковра висели грамоты, свидетельствующие о том, что его бывшие владельцы были героями социалистического труда, а также черно-белые фотографии, изображающие разных людей. На одной из них Петр узнал маленькую Эллочку. Девочка сидела на велосипеде и гордо и грозно смотрела в камеру. С другой стороны стены висело изображение Девы Марии на желтом фоне, вырезанное из какого-то старого журнала. Оно уже потеряло яркость красок, но еще видно было, что складки ее голубого платья скрывали живот. Изображение беременной богородицы почему-то очень привлекало Петра, он не мог от него оторваться, жуя китайскую вермишель. В углу стояла кровать, устланная несколькими матрацами, а сверху матрацов — перина из гусиного пуха. Застелена кровать была гобеленом с геометрическим рисунком. Общую картину дополняли подушки в количестве трех штук, поставленные одна на одну. Подушки покрывала вязаная крючком белая ажурная салфетка. Создавалось ощущение, что хозяйка только что закончила застилать кровать и ушла по своим делам в огород.

Также в комнате была печь. В этом селе до сих пор не провели газ, и жители отапливались углем. Дрова стоили дорого, уголь выходил дешевле. Петр понятия не имел, как топится печка, и хорошо, что сейчас было лето. Побеленная конструкция выполняла просто роль декора.

Почти в каждом деревенском доме обычно жила кошка, и не одна. Коты здесь имеют практическую ценность: они ловят мышей. Вот и этот дом не стал исключением. Петр увидел, как на мягких лапках пробралась кошка, теперь она сидела у ног человека, мурлыкая и попрошайничая. Вспомнив, что не вытащил из своего рюкзака кошачий корм, который он обычно носил с собой, чтобы подкармливать уличных котиков, он угостил пушистого.

— Тук-тук-тук, — услышал Петр.

— Войдите, — машинально ответил тот.

В комнату вошел немолодой мужчина среднего роста. Петр сразу понял, что это отец Элеоноры, уж очень они были похожи.

— Я тут тебе еды домашней принес. Эллочка сказала, что ты с собой только Доширак да печенье прихватил. Неча всякую дрянь исть. Вот на — жена сварганила.

Мужчина достал из многократно использованного пластикового пакета контейнер и поставил его на стол. Его легкий говор и фрикативное «г» нравились Петру. В Городе тоже так старики разговаривали, но их становилось все меньше.

— Я, это, принес еще коту пожрать. Когда мать умерла, все кошки поразбежались, а этот остался, хожу его подкармливаю. Жалко животину. Я вот коров выгоняю в стадо и потом сюда, Черныша покормить и проверить, все ли здесь нормально. Тут иногда шальные лазят по дворкам. Че они тут ищут, не понятно. Тут и воровать уже нечего. — он протянул руку Петру. — Я не представился. Ты сам уже понял, это, я отец Элеоноры, Михаил меня звать.

— Приятно познакомиться! А я Петр.

— Элеонора немного рассказывала о тебе. У меня отца Петро звали. Ты тут освоился уже?

— Да еще не очень. Сегодня хочу этому время посвятить.

— Ну ты тут смотри. Если че готовить будешь — на газовой печке. Но городского газа у нас нет, мы баллонами пользуемся. Его подключить надо. Щас пойду сделаю тебе.

Уходит на кухню, возится с печкой и баллоном, напевая Высоцкого:

   Где твои семнадцать лет?

   На Большом Каретном.

   Где твои семнадцать бед?

   На Большом Каретном.

   А где твой черный пистолет?

   На Большом Каретном.

   А где тебя сегодня нет?

   На Большом Каретном.

   Помнишь ли, товарищ, этот дом?

   Нет, не забываешь ты о нём.

   Я скажу, что тот полжизни потерял,

   Кто в Большом Каретном не бывал.

И, внезапно прекратив петь, обратился к молодому человеку:

— Слышь, Петро, а ты здесь корчик не видал? Че-то не могу найти.

— Что? — Петр не знал, что такое корчик.

— Ну корчик, металлический такой, лежал здесь на кухне. Коту надо воды пойти набрать, а я найти не могу.

— Не видал, — сказал Петр, так до конца и не поняв, что такое корчик.

Когда мужчина вернулся в комнату, Петр протянул ему денежную купюру среднего размера: