Спецоперация Крым 2014

Мы понимали, что в той украинской части могли произойти опасные вещи – там склады с оружием и боеприпасами. А мне один из наших командиров, в районе ответственности которого находилась та самая украинская часть, докладывает: мол, сложно все, товарищ генерал армии, украинцы нас на свою территорию не пускают. Я ему говорю: нет, ребята, стойте. У нас Верховный – человек жесткий и память у него отменная. Он ясно приказал: если референдум прошел, почти весь народ Крыма за возвращение в Россию проголосовал – все, хватит уже с упертыми сюсюкаться, к утру разоружить всех! Тогда уже пошла наша нешуточная работа. Мы украинским военным из той части сказали: мы вас трогать не будем, но, чтобы вы глупостей не наделали, мы должны взять под контроль ваши склады с оружием. И мы взяли их за ночь тогда…

* * *

Когда многие украинские части в Севастополе перешли на российскую сторону, а остальные ушли домой с полуострова, штаб военно-морских сил Украины продолжал держаться. Несколько десятков украинских офицеров и мичманов вместе со своим командующим – контр-адмиралом Сергеем Гайдуком – забаррикадировал ист. в здании штаба на улице Соловьева и никого внутрь не впускали.

Над штабом по-прежнему развевался желто-голубой прапор. Это раздражало многих севастопольцев – военных и цивильных. С раннего утра у КПП штаба выстраивались пикетчики и митингующие. Некоторые женщины, вооружившись мегафонами (их привезли люди из новой администрации города) громко уговаривали своих мужей и сыновей покинуть штаб или переходить на службу в Черноморский флот России.

От бессмысленного противостояния явно устали и пикетирующие, и штабники. Ряды людей, окруживших штаб ВМСУ, начинали редеть. Многие севастопольцы потянулись на главную площадь города, где гремела музыка и звучали песни. Российские звезды разной величины пели, не переставая, на площади Нахимова.

Эйфория после победного референдума 16 марта еще не прошла. Севастополь праздновал победу, уже не сомневаясь, что полное очищение полуострова от «остатков украинского сопротивления» – дело нескольких дней. Потому желающих стоять в оцеплении возле штаба ВМСУ и дежурить на блокпостах по ночам уже не хватало.

Город вспоминал, как шел к победе на референдуме, что пришлось пережить Крыму. Вспоминал не только счастливые, но и драматические моменты. Люди обсуждали сообщение Минобороны Украины о том, что при штурме 13-го фотограмметрического центра в Симферополе погиб украинский прапорщик Какурин и получил пулевое ранение в шею капитан Федун.

Украинские СМИ с ходу стали утверждать, что прапорщик был убит либо участниками самообороны Крыма, либо российскими военными. Хотя никто не знал, кто именно произвел смертельный выстрел.

Рассуждали так: если пуля попала в область сердца, значит, это был выстрел снайпера. На украинском сайте «Информационное сопротивление» известный киевский болтун Дмитро Тымчук сообщал: «Из окон домов близ объекта работают российские снайперы». Его тут же хлестко осадили: «Вряд ли эти снайперы показывали Тымчуку российские паспорта».

Никаких прямых доказательств того, кто именно стрелял – не было. Какурин был убит уже после подписания документов о присоединении Крыма к России. За все время, с момента появления «вежливых» военных людей на полуострове, никаких жертв не было вообще.

Спрашивалось: какой смысл российским военным убивать прапорщика-картографа, когда весь Крым уже перешел в состав России. Россиянам не было никакого резона накалять обстановку после того, как закончился связанный с референдумом напряженный период.

К тому же 13-й фотограмметрический центр – это, по сути, тыловая часть, наименее защищенная среди прочих. Штурмовать ее при поддержке снайперского огня не имело никакого смысла.

Даже когда силы самообороны при поддержке российских военных захватывали батальон украинской морской пехоты в Феодосии, где случилась очень серьезная потасовка со стрельбой в воздух и мордобоем – даже тогда снайперского огня не было.

Обсуждая загадочное убийство прапорщика Какурина, севастопольцы вспоминали события на Майдане, где тоже орудовали снайперы. Вспоминали народного депутата Сергея Пашинского, который из снайперской винтовки с глушителем стрелял в митингующих, чтобы выдать их за жертв режима. У киевских и крымских провокаторов был один и тот же почерк…

* * *

В те мартовские дни севастопольский ополченец, ставший хроникером «крымской весны», капитан I ранга в отставке Александр Иванович Кручинин прямо у стен штаба ВМСУ писал в своем потрепанном дневничке:

«Объявление на автобусной остановке приглашало здоровых мужчин продолжить участие в пикетировании штаба ВМСУ. К моему предложению поддержать пикетирующих, молодежь отнеслась с улыбкой:

– Какой пикет, дядя? Все уже решено! Обойдутся и без нас!