Спецоперация Крым 2014

Но для этого надо было закончить хотя бы профтехучилище, а в своем возрасте садиться за одну парту с юнцами, только что закончившими школу, Ивану не хотелось. Он полдня работал курьером на почте, а в оставшееся время «бомбил» по городу на стареньком отцовском «Жигуленке». Хорошо платили те пассажиры, которых надо было подбрасывать до аэропорта или от аэропорта – до города. Но туда Иван перестал ездить после того, как симферопольские конкуренты прокололи колеса его машины…

А однажды совершенно нежданно подвернулась Ивану очень хорошая работа. Сосед по дому, шестидесятилетний Аркадий Петрович Гурко, служил личным шофером у симферопольского строительного магната Криницкого, а после инфаркта он уезжал в Киев на операцию. Возвращаться «на фирму» он уже не собирался и потому как-то вечером на лавке у подъезда предложил Ивану сменить его. Правда, предупредил, что работа у магната ненормированная, но зато там «гроши хороши».

По рекомендации Гурко богач Криницкий Ивана на работу принял. А в конце их первой беседы сурово сказал:

– Сейчас поедешь с моей секретаршей в магазин и купите там приличный костюм, рубашку с галстуком и туфли… Лаковые! И чтоб я тебя в таких лохмотьях на работе никогда не видел. Нельзя подрывать имидж фирмы!

Среди бойцов «Беркута» были и крымчане – севастопольцы и симферопольцы

Когда Иван в новом итальянском костюме заехал во двор своего симферопольского дома, куривший на скамейке у подъезда отец подозрительно посмотрел на него и сказал тревожно:

– Ты что, банк ограбил? Я тебе передачи в тюрьму возить не буду!

* * *

Иван с шефом в тот год (а год еще был 2013-й) несколько раз ездил в Киев по делам – Криницкий наведывался то в правительство, то в администрацию президента Украины и, судя по его телефонным разговорам в машине, имел там хорошие связи. С самим Януковичем несколько раз переговаривался по золотому мобильнику. Пробивал новый кусок земли под строительство высотной гостиницы. И пробил же.

– Виктор Федорович, – слащавым тоном говорил по мобильнику Криницкий, – я вам по гроб жизни обязан. Я с вами в одном окопе. Я ваш самый преданный солдат!

Во время того разговора с Януковичем Криницкий то ли в шутку, то ли всерьез произнес фразу, которую Иван хорошо запомнил: «Лучше греться на Лазурном берегу, чем мерзнуть на Колыме».

В начале февраля Потемкин снова привез Криницкого в Киев. По дороге в столицу «хозяин» (так называли его на фирме) то и дело тревожно и нервно разговаривал с кем-то по телефону:

– Твою мать, да ты понимаешь, что если «первого» завалят, то и нам хана! Все рухнет! Если эта шушера возьмет власть, мы же без трусов останемся!

Едва подъехали к отелю «Опера» на Хмельницкого, как шеф протянул Ивану толстую пачку гривен и командирским тоном приказал:

– Значит так. Едешь на Бессарабский рынок, покупаешь сало, колбасу, водку, пиво, воду… Трошей не жалей. А потом будешь ждать меня на этой же стоянке.

Как и было приказано, Иван набил снедью и выпивкой багажник «мерседеса». Криницкий вышел из отеля в камуфляжной форме и приказал Потемкину «гнать на Банковскую». Еле пробившись на параллельную улицу, машина остановилась, а Криницкий с мобильником возле уха шустро исчез в переулке. Вскоре он появился в сопровождении милицейского майора и капитана «Беркута». Офицеры забрали тяжеленные пакеты и уже собирались уходить, когда Криницкий сказал:

– Иван, сфотографируй (он сказал «сфотографуй») меня с моими друзьями.

Офицеры нехотя согласились. Когда они уходили, «хозяин» громко бросил им вслед:

– Хлопцы, вы свидетели, шо я з вами! 3 вами я! Запомните, моя фамилия Криницкий! Крымский, крымский я! Будете жить у меня в лучших (он сказал «найкращих») номерах!

Несколько дней Иван все так же подвозил еду милиционерам и беркутовцам, стоявшим против майдановцев, и сам толкался среди них в тылу, вместе с молодыми и старыми киевлянами, татарами и другими приезжими. И очень обрадовался Иван, когда узнал, что среди бойцов «Беркута» были севастопольцы и симферопольцы. Да и гражданских крымчан там было немало, и все заодно – против тех, кто затеял всю эту кровавую смуту. И были там две женщины, которых все узнавали, тоже свои – крымчаночки. Узнал их и Иван, часто видел по телевизору. Чумазый и потнолицый офицер в каске, посмотрел на них, затем повернулся к Ивану, подмигнул веселым, плутоватым глазом и сказал:

– Наши девки! Крымские! Есть на что посмотреть и за что подержаться!

* * *

А через несколько дней случилось вот что. По дороге к отелю Криницкий раз десять пытался дозвониться кому-то, однако тот не отвечал. И только когда подъехали к стоянке, «хозяин» дозвонился до какого-то Еси, послушал его и зло воскликнул:

– Ну тогда нам будет полный п…ц, Еся! Суши сухари! Что, что?… А это идея, Еся! Я всегда знал, что ты самый хитрый киевский еврей! Только такие могут сидеть одной жопой на двух стульях!