Спецприключения Миши Шерехова

Ритуально покряхтев после долгого рабочего дня на приусадебном участке, легли спать в своей двуспальной кровати, привычной, но неудобной. После ортопедического итальянского матраца, который своей шикарной текстурой покрывал кровать в нашем подмосковном доме, матрац на дачной кровати напоминал о временах позднего социалистического реализма – что достал, тому и рад. Хотя, что мешает поменять его на итальянского собрата? Правильно, лень матушка…

День прошел по годами установленному плану – Ирина занималась садом, пропалывая сорняки и пересаживая в тень цветы, которые, на её взгляд, на солнце долго жить в правильном ритме не могли и отцветали слишком быстро. Я занимался дровами и автомобилем – источником нашей свободы в передвижении по родному Отечеству. Правда, в этот раз работы у Ирины было побольше. Она вырыла куст жасмина, чтобы посадить его перед входом в наш подмосковный дом, набрала несколько крупных гладких камней, разбросанных когда-то для декора по дачному саду, и набрала три мешка гумуса всё для тех же целей приведения в должный вид, образовавшийся вокруг нового дома маленького полисадничка.

Ирина перед сном традиционно стала читать последний номер “Каравана”, а я, надев матерчатые очки, прихваченные из самолета (в длительных рейсах их там выдают вместе с носками и берушами), стал медленно погружаться в сон. И вижу я перед собой дивную картинку – стою я в центре белоснежной ротонды. На мне длинная, подпоясанная кушаком атласная рубаха, на ногах юфтевые сапоги и жена рядом в сарафане и кокошнике, расшитом стразами. А внизу, насколько хватает глаз – заливные луга и где-то там, далеко-далеко угадывается маленькая березовая роща. Красота!

И вдруг жена говорит:

– Мало земли взяли.

– Да, – отвечаю я, – ещё бы пару гектаров было бы неплохо прикупить.

– Ты о чем? – голос жены вырывает меня из дивного сна. – Я говорю, земли мало взяли, Трех мешков гумуса не хватит. В следующий раз из силосной ямы надо ещё набрать.

Вот ведь как работа на участке захватывает! И перед сном благоверная все о саде, все об огороде, неуёмная моя. Спи уже,

возьмем мы землю, возьмём. В следующий раз. Сейчас багажник уже полный.

Сон синим туманом стал окутывать сознание. На горизонте появился заливной луг.

– Ты спишь? – спрашивает жена. – Я только хотела тебе сказать, что ту дырку под лестницей, куда Дуся залезла в прошлый раз, я заделала камнями.

Тут требуется пояснение. Дуся – это наша младшая кошка – Дульсинея Нуаровна (в просторечии – Дуся). У нас две кошки. Большая – Кассиопея Нафаньевна (дома – просто Кася) и её дочь – Дуся. Насмотревшись по телевизору демонстраций в защиту всяческих прав и свобод, обе переняли ту же манеру Болотной площади – стали требовать свободу выхода из дома в приемлемое для них время с правом возвращаться в дом опять же по их желанию. Требования сопровождались скандированием в два голоса и несанкционированными попытками убрать ограждения в виде двери в садик. Я, как представитель административных органов нашего дома, пытался вести с ними переговоры, но, затем, махнув на всё рукой, пошел навстречу их требованиям и выпустил их в садик погулять. Старшая кошка, как политически грамотный боец, добившись от меня желаемого и погуляв по окрестностям, победно вернулась к кормушке. Младшая же, дура неопытная, ушла в своих политических требованиях так далеко от дома, что искали мы её целый день. И только соседка напротив ближе к вечеру, когда нашему отчаянию не было предела, сказала нам, что видела, как Дуся залезла под лестницу у парадного входа. Мы на радостях с пакетиком сухого корма и криками “Кис-кис” бросились к этой злосчастной дырке под лестницей и выманили её на свет Божий. Это уже позже мы поняли, что Дуся, таким образом, решила отметить День партизана и подпольщика, о существовании которого мы узнали из вечерних новостей.

Так вот, жена мне в ночи и говорит:

– Я, – говорит, – дырку эту под лестницей заделала.

А я ей сквозь сон и говорю:

– Напрасно, – говорю, – ты это сделала. Она-то эту дырку знает и в следующий раз в экстренных случаях спрячется там от собак или ещё от кого. А так дырка будет заделана и она от удивления может растеряться.

– Да, – говорит жена, – Ты прав, камни надо убрать.

Встает, надевает халат и выходит из спальни.

Тут до меня доходит, что мы-то на даче, а дырка под лестницей в нашем подмосковном доме. А это очень далеко – сто с лишним километров отсюда. Да и потом ночь кругом.

И я, проснувшись окончательно, кричу ей вдогонку:

– Ира, ты куда, подожди до утра. Утром разберешь.

Жена вернулась из кухни со стаканом воды, и в её взгляде я прочитал, что моя реакция на её слова была несколько неадекватная.

– Князь, где твой дом, а где Кура! – закончила мизансцену жена классической фразой из “Ханумы”. Я только развел руками, признавая свою неправоту.