Спецслужбы и войска особого назначения

Дж. Эдгар Гувер, директор реорганизованного Федерального бюро расследований, уловил настроение американцев и обрушился на последователей Джесси Джеймса — независимых грабителей, обворовывавших банки не только ради денег, но и «из любви к искусству». Пока ФБР охотилось за Джоном Диллинджером и Элвином «Гаденышем» Карписом, подлинные главари преступного мира создавали могучую империю с неограниченными возможностями развития.

Инициаторами давления на Национальный преступный синдикат были Элмер Ирей, руководитель разведывательной службы департамента внутренних дел, и Томас И. Дьюи. Люди Ирея арестовали в Чикаго Аль Капоне и начали кампанию против нью-йоркских гангстеров. Первой жертвой стал Уокси Гордон, именно тогда Дьюи, в то время помощник генерального прокурора Соединенных Штатов, обратил на себя внимание, успешно выступив обвинителем на процессе Уокси, привлеченного к суду за неуплату налогов.

Крестным отцом Дьюи на профессиональном поприще можно считать Джоджа 3. Мидали, генерального прокурора, который в марте 1931 года убедил молодого юриста перейти на государственную службу Пять месяцев спустя Дьюи осудил грозного налетчика «Краснобая» Даймонгда, но тот был убит во время обжалования приговора. Правда, Дьюи не сумел доказать вину Чарльза Б. Митчелла, бывшего председателя Национального муниципального банка и активного республиканца. Трудно сказать, было ли это дело заранее обречено на провал или начинающий юрист смотрел далеко вперед… В ходе суда над Уокси Гордоном в ноябре 1933 года республиканец Мидали смирился с политической реальностью и заявил о своей отставке. Дьюи добился обвинительного приговора и затем тоже ушел в отставку. Казалось, его расчет сделать карьеру на борьбе с рэкетом провалился — по крайней мере, пока республиканцы не вернутся к власти.

Однако судьба распорядилась иначе. Большому жюри присяжных, пытавшемуся разобраться с подпольной лотереей в Нью-Йорке, надоело бесплодно топтаться на месте, и оно затребовало себе в помощь специального государственного обвинителя. Подпольная лотерея почти полностью была в руках «Немца Шульца», а тот находился под надежным крылышком политиков и Джимми Хайнса. Вероятно, догадываясь об этой политической подоплеке, официальный прокурор округа предпочел не ставить свою партию под удар.

Для гарантии расследования губернатор-демократ Герберт Г. Леман предложил возложить руководство работой Большого жюри на четырех республиканцев. По неизвестной причине его предложение было отклонено, и выбор в конце концов пал на Дьюи, нужного человека на нужном месте и в нужное время.

Дьюи разоблачил Хайнса и добился его осуждения. Справиться с Шульцем оказалось труднее Агенты Ирея арестовали его, но на первом судебном разбирательстве суд не смог принять единодушного решения, а на втором вынес Шульцу оправдательный приговор. Тогда за дело взялись гангстеры из «Мердер инкорпорейтед»

23 октября 1935 года когда Шульц зашел в туалет ресторана «Палас Чопхаус» в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Когда он мыл руки, некий Чарльз «Клоп» Уокман, его предполагаемый убийца, приоткрыв дверь в туалет, выстрелил; Шульц, упал. Застрелены были также трое его телохранителей. Умирая, «Немец» вспомнил мать с ее возвышенными мечтами. «Мать — самая надежная защита, она не позволит сатане слишком быстро тебя уволочь», — слабеющим голосом пробормотал он.

Шульц был человеком горячим, властным и при этом подлым и скаредным, так что никто его особенно не жалел. Главари Синдиката поделили немалую державу «Немца». Хватило всем. Даже Кливлендскому синдикату достался ипподром вблизи Цинциннати — тот самый, который Шульц использовал для игры в числа. Смерть «Немца» ознаменовала собой окончание войн между независимыми группировками и стихийной конкуренции.

Упустив Шульца, Дьюи сосредоточил огонь на «Счастливчике» Лучано, которого прочили на пост нового капо «Итальянской организации» — так тогда называли Мафию немногие посвященные, имевшее право хоть как-то ее называть. Дьюи начал действовать, зная, что Фьорелло Ла Гардиа, став в 1934 году мэром, первым делом распорядился арестовать Лучано. Доказательствами Ла Гардиа не располагал, но растущая известность «Счастливчика» подсказывала, что в мире организованной преступности он занимает высокое положение. Дьюи охотно включился в игру, и они с Ла Гардиа превратили Лучано в сущего монстра, хотя сам он считал себя всего лишь скромным исполнителем. Дьюи, впрочем, намеревался к моменту его ареста собрать весомые улики.