Спецслужбы мира за 500 лет

Департамент полиции занимался и несвойственными ему функциями. В мае 1904 г. в структуре Особого отдела создается собственное совершенно секретное контрразведывательное подразделение – Отделение дипломатической агентуры. Его задачей стала организация наблюдения за дипломатическими представителями некоторых держав, сочувствовавших Японии. Секретность была настолько высокой, что Военное министерство не было проинформировано, а в самом Департаменте полиции о существовании отделения знали лишь несколько человек из высшего руководства. Соображениями секретности объяснялся и выбор начальника отделения – ротмистра Отдельного корпуса жандармов М. С. Комиссарова. Кадровый военный, в начале 1904 г. переведенный в Петербургское губернское жандармское управление из армии, Комиссаров не был известен в столице как офицер спецслужб. В течение двух лет он находился на нелегальном положении в собственной стране, проживая на частной квартире под видом иностранца.

Деятельность контрразведки Особого отдела оказалась эффективной: за два года в руках русского правительства оказались шифры двенадцати государств. Такую результативность можно объяснить грамотной организацией работы, подбором немногочисленного состава и налаженной агентурной сетью. Это – отличный пример оперативно-агентурной деятельности, не связанной некомпетентностью руководства, лишенной заорганизованности и неизбежных ошибок наспех подобранного и плохо обученного личного состава.

В июне 1904 г. перед директором Департамента полиции А. А. Лопухиным поставили задачу обеспечить безопасность плавания Второй тихоокеанской эскадры в Балтийском и Северном морях. Руководителем операции был назначен шеф берлинской агентуры (резидентуры) А. М. Гартинг. При содействии местных властей он организовал систему охранных наблюдательных пунктов на побережье Германии, Дании, Норвегии и Швеции.

Гартинг писал:

«Почти все заведывавшие пунктами живут на побережье и тесно связаны со всем происходящим в водах их района. Охрана производилась ими не только в местах их проживания, но и на всем пространстве между этими пунктами. Такой тщательный контроль имел результатом, что ни одно появление японцев во вверенном каждому из них районах не проходило незамеченным, и я немедленно мог принимать своевременно необходимые меры».[583]

Гартинг арендовал несколько небольших судов, постоянно курсировавших в территориальных водах Скандинавии. Примечательно, что он не только успешно выполнил задание, но и сэкономил 25 тысяч рублей из полученных 150 тысяч, при этом ему удалось нанять девять судов вместо трех и около ста человек вместо тридцати, которые работали на полтора месяца дольше запланированного.

В представленном в ноябре 1904 г. отчете Гартинг писал:

«Подобного результата можно было достигнуть <…> только при соблюдении самой строгой экономии в расходах и благодаря только счастливому подбору людей, из которых все без исключения добросовестно выполнили возложенную на них миссию».[584]

Организация сбора информации в Европе о намерениях Японии и ее тайных союзников (разведка и внешняя контрразведка) была поручена чиновнику Департамента полиции И. Ф. Манасевичу-Мануйлову.

Многие исследователи считают, что ухудшение позиций Разведочного отделения Генерального штаба связано в основном с интригами ряда высших чиновников МВД. Действительно, они имели место, но существовала и серьезная угроза внутренней безопасности империи. В 1904–1905 гг. специальные службы Японии стремились максимально ослабить Россию изнутри с помощью политических противников правительства. Информация об этих действиях была получена через агентуру Департамента полиции в революционных организациях. По нашему мнению, вторжение политической полиции в сферу деятельности военной контрразведки в условиях войны обусловлено не только слабостью последней, но и необходимостью противодействовать революционерам.

В период русско-японской войны специальные службы Японии предприняли попытку использовать политических противников самодержавия для ослабления России изнутри. Бывший военный агент в Петербурге Матоир Акаши, обосновавшийся к тому времени в Стокгольме, установил контакт с лидером Партии активного сопротивления Финляндии К. Циллиакусом (Зиллиакусом). Последний ранее бывал в Японии и некоторые свои политические статьи подписывал псевдонимом Самурай. Циллиакус активно сотрудничал с русскими, польскими и кавказскими революционерами и участвовал в транспортировке нелегальной литературы из Скандинавии в Россию.

В одном из докладов за 1904 г. Акаши писал:

«К концу июня (1904) отношения между Зиллиакусом и основными оппозиционными партиями созрели. Он и я одновременно отправились в Париж, где вместе с представителем партии „Сакартвело“ Деканози и партии „Дрошак“ графом Лорис-Меликовым совещались по поводу организации беспорядков в России. Затем Зиллиакус отправился в Лондон на переговоры с Чайковским <…> Я обещал Зиллиакусу, что выплачу ему 3000 иен на печатание прокламаций».[585]