Спецслужбы первых лет СССР. 1923–1939: На пути к большому террору

А кроме белых пятен, легендарная операция советских спецслужб «Трест» окрашена и в красные, трагические тона. И из-за жертв поверивших в чекистскую наживку людей, от матерого разведчика английской короны Сиднея Рейли до рядовых членов диверсионных групп РОВС, а некоторым из этих восторженных юношей-монархистов было по восемнадцать – девятнадцать лет. И из-за того, что модель «Треста» затем отрабатывали в 20 – 30-х годах для внутреннего применения в стране, создавая за счет провокаторов лжеподпольные общества, а затем легко их ликвидируя с арестом поверивших в их существование тайных противников советского режима. Это только в сатирическом романе «Двенадцать стульев» созданный веселым мошенником Остапом Бендером «Союз меча и орала» из запуганных Советами дворян выглядит смешно, к тому же Бендер не был засланным агентом ГПУ, а несчастных «бывших» обобрал и пошел дальше. В реальности подобные истории заканчивались тогда арестами, делами о создании контрреволюционной организации, тюрьмой или расстрелом в чекистском подвале.

И из-за того еще лежит на «Тресте» печать трагедии, что десятилетие спустя практически все основные деятели «Треста» со стороны советских спецслужб были уничтожены своими же вчерашними товарищами в годы Большого террора в СССР: Артузов, Федоров, Пузицкий, Сыроежкин, Косенко, а также сгинувший в сталинских лагерях первый эмиссар «Треста» Якушев. Лишь единицы избежали этой мясорубки конца 30-х годов, как заместитель Артузова в КРО ГПУ Кияковский, убитый во время оперативного задания в Монголии до начала большой чистки в органах госбезопасности. И это тоже сейчас заставляет нас смотреть на историю «Треста» в летописи спецслужб России под новым углом зрения.

Последний аккорд «Треста»

Эту операцию советской разведки обычно не связывают впрямую с «Трестом» и выводят за ее рамки, хотя она фактически явилась прямым его следствием и вытекала из «Треста», даже если формально этот проект ГПУ и был уже закрыт. Речь идет о тайном похищении в Париже в 1930 году очередного начальника РОВС генерала Кутепова, приведшем в итоге к его смерти. Чекисты все 20-е годы не церемонились в методах, особенно в силовых акциях против русской эмиграции, но ликвидация генерала Кутепова в 1930 году стала венцом череды таких акций и по статусу жертвы, по ее авторитету в российской эмиграции, а также по особенно дерзкому исполнению этой операции в самом центре Европы.

При этом можно отметить и дерзость ГПУ, которое уже через пару лет после разоблачения «Треста» сделало попытку запустить второй дубль «Треста» почти по тому же сценарию. Так это было с осколком «Треста» из так называемой «Офицерской организации» в Ленинграде, где под колпаком ГПУ работали в роли подпольщиков завербованные царские офицеры, а посланный к ним от РОВС эмиссар Жуковский долго уверял эмиграцию в истинности этой антисоветской группы. Также осколком «Треста» уже после его разоблачения ГПУ пыталось оставить в конце 20-х годов «антисоветскую группу» в южных регионах СССР и на Украине. Для этого ГПУ использовало ранее заброшенного РОВС в Советский Союз и уже перевербованного здесь после ареста белого офицера Петрицкого. В 1929 году в пределы СССР на контакт с группой Петрицкого выезжал видный чин РОВС и один из заместителей Кутепова в руководстве союзом генерал Штейфон, и ему дали выехать назад в Европу для подтверждения чекистской легенды. Не зная, что в живых остался лишь благодаря оперативной игре ГПУ, Штейфон долго уверял в истинно антисоветском характере группы Петрицкого Кутепова, главу РОВС в Румынии Геруа и втянувшихся вместе с РОВС в эту операцию руководителей спецслужб королевской Румынии Сигуранца и Пляцувке. Только к 1930 году РОВС стал ясен смысл и этой тонкой комбинации чекистов. Сам генерал Штейфон в годы Второй мировой войны у немцев возглавит «Русский корпус» из белоэмигрантов в вермахте, в начале 1945 года он умрет в госпитале Загреба от ран после боя с югославскими партизанами Тито.