Спецслужбы Российской Империи

«14 июня во вторник... около 11 часов утра, как только командир вместе со мной начал обедать, явился старший офицер с докладом, что команда отказывается есть сваренный из привезенного мяса борщ, так как мясо червивое и тухлое. При этом старший офицер объяснил, что, по заявлению врача, мясо было не испорченное, а лишь только один кусок покрылся червями, как это часто бывает при сильной жаре, сделав же промывку в рассоле, мясо сделалось вполне годным. Командир приказал собрать команду на шканцы... Я, считая неудобным, как лицо не судового состава, присутствовать при разъяснении претензии, остался в адмиральской столовой. Через некоторое время я услышал команду «караул на верх», затем прошло несколько минут, как раздался ружейный выстрел. В это время я входил в адмиральскую спальню, назначенную мне для спанья. Вслед за выстрелом раздался неправильный ружейный залп и крики команды. Я схватил взятый с собой карманный револьвер и начал его заряжать. В это время вбежали в спальню с искаженными от страха лицами около 10 матросов с просьбой дать им здесь спрятаться, так как команда убивает офицеров и матросов. Я разрешил им остаться. В это время начали раздаваться как одиночные выстрелы, так и залпы, а через некоторое время раздались и выстрелы из 47-мм пушек. По прошествии около четверти часа прибегает в спальню какой-то квартирмейстер и кричит спрятавшимся там матросам немедленно уйти вон, во избежание излишнего кровопролития, так как туда сейчас будут стрелять... Вскоре затем оказалось, что броненосец снялся с якоря и идет приблизительно по направлению в Одессу...»

Вместе с другими офицерами он был арестован восставшими.

«15 июня в среду... во время обеда нас спросили, не хотим ли обедать и ужинать в кают-компании... Мы на это согласились. Воспользовавшись тем, что все оставшиеся в живых офицеры собрались вместе, я расспрашивал обо всем виденном ими...

По рассказам, когда караул был вызван наверх, старший офицер приказал собравшейся команде разделиться на желающих и не желающих есть борщ. Когда фамилии последних он начал записывать, все нижние чины вдруг скучились вместе, причем многие схватили из пирамид ружья и начали их заряжать откуда-то взятыми патронами. Старший офицер, вероятно по приказанию командира, приказал караулу стрелять по матросам, но то не было исполнено; тогда старший офицер выхватил у ближайшего караульного ружье и выпустил 2 или 3 пули в одного из матросов, ранив его смертельно. В это время караул присоединился к остальным матросам, из которых некоторые произвели залп в старшего офицера, убитого выбросили за борт...

Вслед за тем был убит старший артиллерийский офицер лейтенант Неупокоев. Поручик Назаров рассказал, что, побежав на ют, он видел, как стоял Неупокоев, а затем, будучи ранен пулей в голову, упал ничком на палубу.

После убийства старшего офицера команда начала отыскивать офицеров для избиения их. По рассказу техника от Николаевского завода по башенным установкам, он был свидетелем, как потащили наверх командира корабля, спустившегося вниз, а затем слышал несколько выстрелов. Кто-то говорил, что, когда командир подымался по трапу и наполовину очутился над палубой, он был убит несколькими выстрелами и тоже выброшен за борт...

Относительно смерти лейтенанта Григорьева вольный механик с Николаевского завода Харкевич рассказал следующее: «Я вместе с инженером-механиком Коваленко и лейтенантом Григорьевым спрятались в моей каюте. Услышав приближение матросов, мы все трое разделись и выпрыгнули через 75-мм борт в воду... По нам команда стреляла из ружей, ранив в голову Григорьева, который и пошел ко дну; я же и Коваленко добрались до щитов, откуда были сняты командой и арестованы на корабле.

Подобно лейтенанту Григорьеву, погиб и прапорщик запаса Ливенцов. Он побежал в адмиральское помещение, там разделся и бросился в воду, где и был убит ружейным выстрелом...

Мичман Вахтин... по требованию команды... вышел... в кают-компанию, на него набросились матросы и стульями начали бить по голове... Когда матросы удалились, Вахтин в полусознательном состоянии пополз под стол, боясь быть выброшенным за борт. Через некоторое время оттуда его вытащили и понесли в лазарет, где младшим врачом была сделана перевязка...»

По версии восставших, они подняли стрельбу, решив, что командир корабля прикажет отказавшихся от борща расстрелять на месте. Во главе бунтующих встал матрос Матюшенко. Он лично убил пятерых из семи погибших офицеров. А потом опомнился (видно, вместе со всей командой). О раненых позаботились, оставшихся офицеров позднее свезли на берег и отпустили.

Снова процитируем Шульца: