Спецуха

— Да я чуть мозги не сломал, — пожаловался Пачишин, — надо Вове эсэмэску кинуть, что все хорошо, пусть ждет посылку, а то я только с утра в контрольный срок отписался, а он, скотина, не звонит, не пишет… Совсем про нас забыли.

— А может, их уже того? В застенках ногами бьют и кофеем угощают?

— Да вряд ли. Я думаю, Черепан придумал бы что-то, нам сообщил, или Димка из бригады дозвонился… Слышь, стучат там, что ли?

— Ага, по-моему, точно стучат. Не к добру это! Давай, ты к двери, узнай тихонько, я сумки быстренько закидаю…

Пачишин неслышно подошел к двери, прочистил горло и тоненьким дискантом пропел:

— И кто это там, на ночь глядя?

За дверью раздался задорный женский смех.

— Мальчики, мы к вам в гости, соседки по этажу! Видели вас сегодня в холле и решили познакомиться, — ответил молодой женский голос.

Пачишин в недоуменном ужасе оглянулся на напарника. Пиотровский с безумными глазами запихивал в сумки все подряд, умудрился прихватить гостиничные тапочки и пододеяльник.

— Я ухожу на первую базу, связь по второму номеру, прикрывай, — пробормотал он.

Пачишин коротко кивнул и выдохнул.

— Девчата, вы дверью ошиблись! Вам номер в конце коридора нужен! — брякнул майор первое, что пришло ему в голову.

— А-а-а… ну, извините, — промолвила незнакомка и, как ни странно, поцокала каблуками в конец коридора.

— Что за хрень? — Пачишин недоуменно пожал плечами и обернулся.

Пиотровского уже не было, только ветерок слегка шевелил балконные занавески.

— Что за хрень — ни девок, ни напарника?! — удивился Пачишин и побрел к холодильнику. — Вот гад, и пиво забрал! Даже звонить не буду: побегает — вернется!

— Хороший номерок. — Один из оперативных сотрудников плюхнулся в кресло посредине гостевой комнаты и вытянул ноги.

— Ага, в гостинице всего два таких: один под московских проверяющих отдали, второй мы себе под оперативный штаб загребли. Завтра остальные подтянутся, плюс технари связи налаживать будут, — добавил второй, радостно озираясь.

— Вечер и ночь в нашем распоряжении, можно куда-нибудь в кабачок заглянуть, девах подцепить, что зря время терять, завтра всякие специалисты и прочие долбозвоны понаедут, поспать негде и некогда будет.

— А чего здесь-то решили развернуться? Штаб армии под боком, там все каналы связи есть, работать намного проще.

— Там армейские контрасы рулят. Мы же — оперативный штаб на краткий период учений. Спецназовских групп, еще не пойманных, куча шляется плюс агентурщики армейские — мы там как на ладони. Да ты и сам армейских знаешь — у них кучи знакомых, везде могут и невзначай, не подумав, слить. Наши отработали с радиоразведчиками, аналитики и прочие просчитали, со спецназовской бригады особисты информацию подкинули, здесь наверняка будут проявления деятельности шпионов или спецов.

— Ну, это понятно — ведущее объединение на учениях, народу куча — из штаба округа, из Москвы. Агентурщики кого-нибудь подкинуть могут под видом обеспеченцев или сотрудников всяких сторонних организаций.

— Да вряд ли, шпионы — народ консервативный, а тут подготовительной работы на долгие недели… И вообще, пошло оно все, куда подальше! Завтра к обеду с начальником штаба округа все наши остальные прибудут. Времени полно. Как все-таки насчет кабака и пары местных прелестниц?

Пиотровский, нагруженный сумками, плюхнулся на землю, тяжело перекатился, начал осматриваться. Никакого спецназа ФСБ, СОБРа или, на худой конец, местного ОМОНа перед гостиницей не наблюдалось. Из-за мусорных контейнеров высунулся лохматый помоечный пес, нагло уставился на майора, неодобрительно гавкнул и скрылся в неизвестном направлении. Все было вполне тихо, спокойно и пристойно. Никто никого не захватывал, не визжали сирены, напарник не вырывался из дверей гостиницы, паля в разные стороны, и, захлебываясь в собственной крови, не кричал: «Уходи, я прикрою!!!»

Сверху донесся голос Пачишина.

— Пиотровский, ну ты и придурок! — известил он товарища

Майор недоуменно пожал плечами, вытащил из кармана банку пива, вскрыл, отхлебнул и буркнул под нос:

— Ну, перенервничал слегка, с кем не бывает, разорался, харя толстая.

При входе в гостиницу на Пиотровского внимания никто не обратил и с расспросами не приставал. Какой-то командировочный подполковник с пьяной грацией очаровывал дородную мадам, дежурившую по этому заведению, и приглашал ее к себе в номер послушать раритетные записи Льва Лещенко.

Пиотровский осторожно пробрался на свой этаж, осмотрелся по сторонам и на цыпочках прокрался к двери. В противоположном конце коридора, во втором — генеральском — номере гремела музыка и раздавался задорный женский смех.

— Вот везет кому-то же, — с возмущением проговорил майор и побарабанил в дверь условным стуком.

— Иди в конец коридора, — буркнул Пачишин, высунувшийся из номера, — там таким, как ты, самое место.