Спецвыпуск книжной серии «Современники и классики». Выпуск 4

У «дрессировщика» Саньки тряслись руки и дрожал голос. Его дружок обозлился и выхватил поводок:

– Смотри сюда и учись! Барон, кому сказал, фас его! Фас! Р-р-р! – и подтолкнул кобеля к жертве.

А малышок уже не визжал, а только жалобно поскуливал, сжавшись в комочек. Меня точно захлестнуло горячей волной:

– Эй, пацаны, вы что творите, а?!

– Не твоё дело, проваливай!

– Ах, не моё дело?! – взорвался я и пулей отскочил от них в надежде отыскать что-нибудь подходящее для атаки.

Недалеко валялась сломанная ветром тополиная ветка внушительных размеров. Я ураганом набросился на пса и мальчишек. Компания молниеносно испарилась.

А собачонок, оценив мою поддержку, вдруг осмелел и, смешно оскалив зубки и даже зарычав, помчался вдогонку за обидчиками. Впрочем, он очень быстро вернулся. Колени у меня подкашивались, и, пытаясь успокоиться, я присел на скамейку. Пёсик прижался к моим ногам и взглянул снизу вверх умными глазками. Осторожно взяв его на руки, прижал к себе и почувствовал, как бьётся маленькое сердечко. И тут я с горечью осознал, что не смогу взять найдёныша с собой: родители ни за что бы не согласились: живём в тесноте, прыгаем друг через друга.

– Ну, шагай, глупышка, беги домой. Тебя, наверно, уже заждались.

Он замер на месте и не отводил от меня тревожного взгляда.

– Ладно, пошли, что-нибудь придумаем. Малыш, рядом!

Тот послушно выполнил команду.

– Ого, да тебя уже учили… Ах, ты мой хороший! Вперёд, Малыш!

У дверей подъезда я остановился. Придумать ничего так и не удалось, и щенок остался на улице. Было невероятно стыдно перед ним.

Дома я застал родителей перед экраном телевизора, прошёл в кухню, добыл кое-что съедобное для моего подопечного и вышел на улицу. Малыш терпеливо ждал меня на прежнем месте. Махом проглотив сосиску и кусок хлеба, лизнул мне руку. Я понял, что мы теперь друзья навсегда.

Вскоре домашние узнали о моей тайне.

Поздней осенью я сильно простудился и попал в больницу. Принимал процедуры, ел, спал, но мои мысли всегда возвращались к Малышу. Попросил ребят во дворе подкармливать его.

Однажды вечером в палате появились мои родители, и я в первую очередь нетерпеливо спросил:

– Как там Малыш?

– Ничего… бегает, – уклончиво ответила мама и переглянулась с отцом.

Я перехватил их взгляды и заподозрил что-то неладное:

– Что с ним?

– Да всё нормально, Серёга! – поспешил успокоить отец.

На следующий день меня пришёл навестить дружок и прямо в дверях, сделав большущие глаза, сообщил паническим голосом:

– Малыш исчез! Мы уже всё обыскали – нет его!

Я готов был тотчас же сбежать из больницы, но вовремя одумался: ведь уже завтра я буду дома!

Утром другого дня вошли в палату мои сияющие родители:

– Серёжа, у нас для тебя… – начала мама с загадочной улыбкой, и они хитренько переглянулись, – сюрприз! Мы наконец-то получили двухкомнатную квартиру! Сейчас поедем прямо туда.

Меня словно ударили по голове. Я всю дорогу уныло смотрел в окно автобуса и молчал.

Но главный сюрприз ожидал меня уже на пороге нового дома: за дверью с радостным лаем рвался в мои объятия… Малыш!

* * *

Прошло несколько лет. Я уже поступил в институт и стал подрабатывать сторожем в одной конторе. Моим неизменным спутником всегда был Малыш. За это время он превратился просто в красавца. Мощная широкая грудь. Крупные лапы. Превосходная осанка. Умные глаза, ревниво следившие за каждым моим движением. Мы с ним частенько захаживали в наш офис и днём по разным делам. Приятно было ловить восхищённые взгляды сотрудников, откровенно любовавшихся статной воспитанной овчаркой.

Мой питомец с первых же дней знакомства быстро нашёл с ними общий язык. Особенно ему приглянулся директор, у которого Малыш брал еду с ладони. Правда, вопреки строгим правилам дрессировки, пёс угощался втихую за моей спиной.

Случилось нам однажды мимоходом заглянуть в фирму. Там что-то бурно обсуждалось. Нас тотчас же обступили и подняли невразумительный галдёж.

– Слушай, – обратился ко мне мой сменщик, – я сегодня не смогу выйти на дежурство. Будь другом, подмени…

Но его уже перебили:

– Да кроме тебя, больше и некому! Ты же днём сегодня отдыхаешь…

– У тебя – собака! С таким сторожем всю ночь дрыхнуть можно…

Я согласился. Под вечер мы с Малышом заступили в «ночное». Как только стемнело, я погасил свет и задремал на диванчике, доверившись своему помощнику. Разбудило меня непонятное чувство тревоги. Всё было тихо, но я ощутил какое-то движение за окном. Мой четвероногий охранник никаких звуков не подавал, но я всё же направился к чуть светлеющему проёму. В комнате был густой мрак, однако за окном при слабом лунном свете кое-что можно было разглядеть. Я вплотную приблизился к раме и вдруг отпрянул, увидев приплюснутый к стеклу чей-то нос и чьи-то глаза. По моей спине пробежал неприятный холодок. Нос и глаза отлипли, и еле различаемая человеческая фигура двинулась к другому окну. А я всё стоял, не в силах шевельнуться. Наконец вспомнил о Малыше: «Где же он? Куда девался? Не мог же он так беззвучно…» Не соображая толком, что делаю, я метнулся к выключателю.