Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией

После этого остальным через мегафон была предложена альтернатива: все немедля – по домам, а кто останется, будет задержан на семьдесят два часа для дачи показаний. Такая альтернатива мало кого испугала: к выходу потянулись единицы, остальные продолжали яростно возмущаться. Тогда Азаров внес уточнение: семьдесят два часа – это не в местном отделе, и даже не в одном из столичных, а на охраняемом объекте, доступ на который не имеют даже силовые министры страны.

Тут публика стала убывать заметно оживленнее. Вдогон генерал сообщил, что сейчас из числа присутствующих будут отобраны очевидцы задержания особо опасных преступников, и процесс убывания публики ускорился на порядок: из-за забора стали раздаваться характерные звуки бьющихся друг о друга машин, хозяева которых так спешили покинуть сие неблагоприятное местечко, что не особенно разбирали, куда едут.

Я выглянул полюбопытствовать и увидел, что в конце улицы стоят две отнятые вчера у Яшиных людей десятитонные цистерны: с бензином и соляркой.

Ага… Стало быть, это они и ехали позади колонны. Не понял, зачем вообще их пригнали? Мы собираемся стращать кого-то в случае особо злостной несговорчивости?

У цистерн стояли несколько ребят Разуваева и чего-то ждали, глядя в сторону Яшиной усадьбы…

Во дворе между тем взмокший Доценко «добивал» идентификацию задержанных: у многих при себе не было документов, приходилось звонить в разные места, уточнять, точно ли это тот человек, что в списке, или нет.

Задержанных отвели в сторонку, к стене огромного кирпичного гаража – охраняли их всего пятеро парней Разуваева, но бежать никто не пытался – люди солидные, опытные – знают: это потом все можно купить, развалить, «разрулить», воспользоваться телефонным правом, – а в момент «приема» грубые парни в масках без колебаний вершат «народную справедливость» и с особым удовольствием пнут кого угодно, невзирая на чины и регалии.

Между делом Яша успел шепнуть своей семье, чтобы укрылись в доме: все его домашние потихоньку зашли внутрь и заперлись! На окнах – толстенные решетки, двери – титановые, если захотим войти за уликами, придется попотеть. В окнах были видны лица Яшиных детей – взрослые отсутствовали, наверное, прятали все лишнее.

Азаров, впрочем, оставил этот тактический ход без внимания – похоже, его совершенно не занимала ни семья главного барона, ни его апартаменты.

К тому моменту, когда состоялось выяснение личности последнего задержанного, во дворе осталась едва ли пара десятков самых близких из Яшиного окружения, не побоявшихся быть зачисленными в очевидцы, и съемочная группа местного телеканала: молодая репортерша, отчаянно сверкая глазищами, заявила Азарову, что не даст властям творить произвол и будет снимать все до последнего, пока группу не выкинут силой! Оператор – пожилой мужчина с уставшим лицом, явно не разделял мнение коллеги, но бросить девчонку в такой ситуации не мог и от этого был мрачен.

– Да на здоровье, голубушка, – неожиданно уступил Азаров. – Снимайте сколько угодно. Только отойдите подальше – вон, к воротам. А то мало ли…

Так… Надо собраться с мыслями, чтобы без эмоций, коротко и верно описать, что было дальше…

В общем, Доценко в последний раз сверил задержанных со своим списком и передал его Азарову. Генерал не поленился лично провести перекличку: некоторые задержанные при этом конкретно и прямо заявили ему, что он теперь не жилец и может заказывать оградку.

После этого генерал кивнул Разуваеву, достал из папки прозрачный скоросшиватель, в котором виднелся лист с гербовой печатью и, прокашлявшись, начал читать хрипловатым голосом:

– Именем Закона Российской Федерации…

Разуваев что-то скомандовал в рацию и отправил бойцов, чтобы оттеснили оставшуюся публику подальше от гаража.

…За геноцид против российского народа, осуществляемый посредством привлечения к употреблению психоактивных веществ и систематического умерщвления наркозависимых путем передозировки…

Люди у гаража слушали и недоуменно пожимали плечами: генерал читал приговор четко, с расстановкой, произнося вслух очевидные для каждого вещи, которые никогда ранее не находили воплощения в официальном порядке.

Во двор вошли двое коренастых бойцов с «ПК» (пулеметами Калашникова), к которым были пристегнуты коробки на двести патронов. Бойцы деловито сорвали с двух столов скатерти, установили на столах пулеметы и направили их на людей у гаража.

У репортерши вытянулось лицо и пропал дар речи – до этого она что-то непрерывно щебетала в микрофон. Оттесненная в глубь двора публика притихла.

– Клоуны! – бросил кто-то из задержанных. – Азаров – что за дешевые понты, мать твою? Ты на старости лет совсем с глузда съехал?!

Азаров дочитал список задержанных и резюмировал:

– …и приговорены к смертной казни через расстрел. Приговор привести в исполнение немедленно. Серега – давай…

– Целься, – негромко и деловито скомандовал Разуваев.