Спецзадание для истинной леди

Глэдис завопила и затрясла кулаками в воздухе. Мысленно она была там, на площади, где Джек героически сопротивлялся усилиям пятерых полицейских запихнуть его в машину. Он дрался, как лев — и сам был похож на льва с развевающейся светлой шевелюрой и горящими глазами. Даже при столь неравных силах ему удалось продержаться минуты три — но, к сожалению, итог был неизбежен: под свист и улюлюканье толпы его все-таки скрутили и увезли. Упавший в снег микрофон — после того, как его запечатлели все фото- и телекамеры — подхватила длинноносая теле девица:

— Итак, неустрашимого мистера Четтерсона, вся вина которого заключается в том, что он хочет видеть свою жену, — Глэдис снова прослезилась — все-таки у нее самый лучший в мире муж! — заперли в полицейском участке. Но туда уже направились адвокаты нашего телеканала, которые намерены добиться освобождения Джека — мы все уже мысленно называем нашего героя так — под залог. Я надеюсь, что в следующем выпуске новостей мы сможем продолжить столь грубо и незаконно прерванное интервью! А пока я обращаюсь к мэру! Доколе мы будем терпеть полицейский произвол на улицах нашего города?! Почему ФБР пренебрегает судьбой несчастных заложников?! Неужели насилие предпочтительнее переговоров?! Надеюсь, что в следующем выпуске новостей мы сумеем задать вопрос также мистеру Додсону — как он относится к намерению агента Себастьяни не оставить камня на камне от его универмага? А теперь — немного рекламы…

После короткой паузы начался обмен мнениями.

— Ну, силен мужик! — заявил Чет. — Даром что коп, но — уважаю!

— И красивый какой! — добавил рыжий.

— А все эта стерва! — заявил Дики. Это замечание вызвало одобрительный гул.

— Надрать бы ей задницу! — это снова Чет.

Единственной из присутствующих, не принимавшей участие в беседе, была Глэдис, от избытка переживаний впавшая в легкий ступор. Джека увезли! Арестовали! А она здесь… А Панч не ужинал до сих пор и думает, что его все бросили! Есть! Пить! Кофе! Домой! Джека!..

Беспорядочную сумятицу мыслей прервало легкое похлопывание по плечу.

— Миссис Четтерсон, — увидев, что на него, наконец, обратили внимание, Джейсон расплылся в дружелюбной улыбке. — Миссис Четтерсон, я думаю, что не ошибусь, если скажу, что вам сейчас хотелось бы надрать задницу этой… — он замялся.

— Подлой суке! — подсказала Глэдис, которую даже не покоробило вульгарное выражение — слишком уж точно оно описывало ее состояние.

— Я понимаю, что служебный долг — прежде всего, но возможно, не нарушая его, вы могли бы… — продолжил Джейсон, но тут в плавное течение его речи вклинился Чет, решивший — на правах старого знакомого — в двух словах прояснить ситуацию:

— Короче, помоги нам отмазаться от вышки — а мы тебе поможем заделать козу этой мочалке!

— Сказано несколько… эмоционально — но по сути совершенно верно, — подтвердил Джейсон и выжидательно посмотрел на нее.

Глэдис окончательно запуталась от обилия никак не связывающихся между собой слов. На секунду ей представилась коза, стоящая на вышке и меланхолично жующая мочалку. Коза почему-то была бежевая, как шевелюра Джека, и с золотым колокольчиком на шее.

— Надеюсь, вы не хотите предложить мне ничего… — она замялась, не зная, уместно ли тут будет слово «неприличного», но Джейсон перебил ее:

— Незаконного? Разумеется, нет! Если вы, как компетентный специалист, дадите нам несколько ценных… теоретических советов — этого будет вполне достаточно.

В голове у Глэдис с трудом укладывалось, чтобы шестеро мужчин одновременно — да еще в столь неподходящее для этого время — захотели научиться украшать елки и витрины.

Очевидно, они все-таки имели в виду что-то другое… Но огорчать их не хотелось — да и не верилось, что такие милые люди могут предложить ей сделать что-то, не подобающее истинной леди.

— Ну давайте попробуем… — нерешительно промямлила она.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Джейсон только успел расплыться в улыбке и произнести:

— Я рад, что мы сумели прийти к принципиальному согласию… — как музыкальная заставка, обычно предшествующая выпуску новостей, заставила всех обернуться к телевизору.

Как всегда, для начала показали панораму площади — народу на ней становилось все больше. Джека нигде не было видно, но, слава богу, про него не забыли:

— …Сейчас предпринимаются шаги по освобождению под залог мистера Четтерсона. Ему предъявлено обвинение в препятствовании ведению следствия и сопротивлении аресту. Интересно, с каких это пор естественное желание человека поговорить с женой является препятствием следствию? Как бы то ни было, мы надеемся, что уже в следующем выпуске новостей сможем снова увидеть его честное и мужественное лицо. Кроме того, только что нам позвонил мистер Додсон — через полчаса он прибудет сюда в сопровождении первого заместителя мэра. И еще одно интересное сообщение — узнав, что миссис Четтерсон страдает от голода, мистер Пирелли, или, как его обычно называют, папа Пирелли — владелец пиццерии «Диззи Дэн» — лично приехал и привез для нее несколько коробок пиццы! Миссис Четтерсон, если вы нас сейчас слышите, позвоните нам!