Спящая красавица

Леонид повел себя идеально. Он сделал обезболивающий укол, регулярно менял компресс на лбу и, пристроившись на коленях у кровати, нес нежную чепуху, не давая Тамаре заснуть (если заснуть во время приступа, тот почему-то длился дольше). К обеду Тамара сумела встать. Правда, она чувствовала себя так, будто из нее выцедили половину крови. Зато Леонид словно помолодел на десять лет.

Работу Тамара бросила. Брала домой переводы, против них Леонид не возражал. Ему нравилось, когда она сидела неподалеку и тихо занималась своими делами. Иногда он даже специально покидал мастерскую и заглядывал в комнату, чтобы убедиться: вот она, Тамара, — и прижать ее к себе. Его восхищала Тамарина немногословность. «Женщина, которая поет» всегда представлялась мне орудием пытки для мужа, — пошутил он как-то. — А вот о женщине, которая молчит, можно только мечтать". Они стали проводить вместе больше времени, поэтому от части тусовок Тамаре удавалось отвертеться. Ей было тяжело общаться с таким огромным количеством людей. Зато она очень помогала Леониду своим знанием языков, когда он выезжал за границу на фестивали или выставки (это случалось нередко). Специально принялась учить финский и шведский, поскольку оттуда приглашения поступали чаще всего. То, что на западе каждый встречный знает английский, — иллюзия. А уж богема и вовсе не затрудняет себя лишним умственным трудом, поэтому присутствие Тамары оказалось весьма полезным для успехов Леонида.

Совместная жизнь складывалась удачно, но почему-то Тамара регулярно плакала.

— Он нарочно доводит тебя до слез, — сделала вывод Люська. Тамара страшно жалела, что ей проговорилась, да было уже поздно. — Он энергетический вампир. Когда ты плачешь, у тебя идет выброс энергии. В результате ты измочалена, а у него приток сил. Когда ему требуется новая доза, он ищет повод, а ты, как дура, воспринимаешь все всерьез. Почему ты плачешь, объясни толком!

— Не знаю. Когда он говорит, что я не люблю его по-настоящему, и меняется в лице, у меня словно что-то ломается внутри.

— А с чего это он несет, что ты не любишь его по-настоящему?

Тамара промолчала. Люська внимательно на нее посмотрела и расхохоталась.

— Тамарка, ты дитя! Неужели ты думаешь, что большинство женщин часто испытывает этот пресловутый оргазм? Да ничего подобного. Я лично могу пересчитать по пальцам. Но мужики — идиоты, они и впрямь придают этому первостепенное значение. Конечно, мне не хочется, чтобы мой Коля считал себя ущербным. Пусть думает, что он у меня мачо. Хотя по мне, лучше бы вбил лишний гвоздь в стенку.

— И что ты делаешь? — заинтересовалась Тамара.

— Да притворяюсь, разумеется, — пожала плечами Люська. — Элементарно, Ватсон, сейчас научу. — И она тут же продемонстрировала потрясенной подруге короткий спектакль, в котором лучше всего удалось звуковое сопровождение. — Обязательно попробуй, и у него не будет больше причин к тебе цепляться. Только я думаю, он найдет новый повод доводить тебя до слез. Ему это нравится. Он у тебя скрытый садист.

— Он не садист, — возразила Тамара. — Наоборот.

Она вспомнила, как во время приступа мучительной боли открыла глаза и увидела, как Леонид до крови закусил губу. "Что?" — спросила она. "Не обращай внимания, — тихо ответил тот. — Просто я очень тебя хочу". Она через силу кивнула, соглашаясь, и Леонид с ужасом отпрянул. "Ты что, Тамара? Тебе плохо. Я не должен".

— И в конце не забудь вцепиться ногтями ему в спину, — поразмыслив, добавила Люська. — Вот, мол, какого зверя ты во мне разбудил. Поняла?

Очевидно, зверь в Тамаре дремал на редкость крепко. По крайней мере, финал ей не удался. Она была не в силах взять и сделать больно любимому человеку. Зато остальное прошло успешно. Леонид был горд, и упреки "Ты не любишь меня по-настоящему" прекратились. Однако Люська как в воду смотрела. С тою же регулярностью, примерно раз в полтора месяца или в два, теперь звучало: "Твоя мать для тебя дороже меня". Тамара по-прежнему навещала ту каждый день. Она пыталась объяснить, что чувства к маме и к Леониду совершенно разные, их невозможно сравнивать, но Леонид все накручивал себя, обостряя ситуацию, пока Тамара не начинала рыдать. Затем он заботливо за нею ухаживал, после чего несколько дней окружающие отмечали, что он превосходно выглядит, а она, очевидно, нездорова. От Люськи Тамара это скрыла.

Второй момент, омрачавший взаимоотношения с Леонидом, волновал Тамару куда сильнее. Это началось примерно через полгода совместной жизни. Леонид вернулся с очередной тусовки, зажег свет в спальне и с еще большим темпераментом, чем обычно, принялся ласкать жену. Он всегда зажигал свет, уверяя, что ему необходимо видеть Тамару, он художник, для него это важно. Она бы предпочла темноту, но, разумеется, не возражала. И вот теперь она смотрела в его лицо, и оно казалось ей чужим. Его жесты тоже были чужими, и даже запах. Тамара вдруг поняла, что он только что был с другой. Она отстранилась и молча принялась одеваться.

— Что случилось, Тамара? — потрясенно спросил Леонид. — Ты куда?

— Ты мне изменил.