Спящая красавица

– Почему бы мне не быть нетерпеливым? Я уже сказал тебе однажды, я ненавижу неопределенность.

– Но ведь ты не имеешь в виду бизнес, там ты готов к ней. Что, действительно, угнетает тебя, так это неуверенность в избранном пути. Расскажи мне о Доре.

Он удивился.

– Зачем?

– Потому, что когда бы ты ни говорил о ней, а это случается нечасто, ты сердишься. Как же случилось, что в случае с нею ты не смог поступить по-своему?

Четем дал официанту знак принести еще одну бутылку вина.

– Я очень люблю Дору, и она любит меня. Это интересная молодая женщина.

– Я бы хотела познакомиться с ней.

– Познакомишься.

– Но почему до сих пор не познакомилась? После четырех месяцев наших встреч и всех этих разговоров о женитьбе, разве не следовало ли мне встретиться с твоей дочерью?

– Она приедет в ближайшие дни, когда у нее будет перерыв в занятиях, и тогда ты с нею увидишься.

– Но ее здесь не было на Рождество. И ты говорил, что она не приезжала, когда была меньше.

– Ее мать не хотела, чтобы девочка ездила сюда. И в это Рождество Рита пожелала, чтобы Дора осталась в Чикаго.

– Она не хочет, чтобы Дора приезжала к тебе. Почему?

Винс пожал плечами.

– У нее искаженные представления об отцах и дочерях.

– О любых отцах, или только о тебе?

– Черт побери, какая разница? Через несколько лет после нашего развода Рита снова вышла замуж, сказала, что хочет, чтобы у Доры была настоящая семья, а не убежище холостяка, – он грустно улыбнулся. – Как мог я спорить с этим? Я не мог дать ей семью. И я виделся с нею в Чикаго два раза в месяц. Но теперь дочь сможет бывать здесь, когда захочет, она учится в калифорнийском колледже, и будет постоянно заезжать в Денвер.

– Тебе это будет приятно, – задумчиво сказала Мейси. – И тебе не нужно будет жениться на мне, чтобы быть достаточно респектабельным для Доры.

– Дора здесь ни при чем. Все дело в тебе. Я хочу тебя.

– Но ведь я есть у тебя, – серьезно ответила она. – Мы идем ужинать, беседуем, ходим в кино, спим. Разве мы приобретем что-то больше, если поженимся?

Он широко улыбнулся.

– Ничего, я думаю. Давай забудем это. Расскажи мне, что происходит в музее.

Мейси засмеялась.

– Мне нравится быть с тобой, Винс. Что касается музея, то ты прекрасно знаешь, что там происходит. Сегодня я узнала, что ты основал фонд выставки Сандора Тицио в галерее Верно, купил две работы Тицио и подарил их музею. Ты никогда не рассказывал мне ничего подобного.

– Я это не рекламирую.

– Глупости. Ты афишируешь большинство своих добрых дел. Филантропия – великая вещь в бизнесе. Но когда это ты успел стать святым-покровителем молодых художников?

– Несколько лет тому назад. Когда начал коллекционировать. Что в этом смешного?

Мейси смеялась.

– Святой Винсент. Правда, ты такой смешной, Винс. Мне нравится, как легко ты принимаешь ореол святости, даже без слабого протеста, что ты всего лишь человек, как все мы.

– Что еще тебе нравится? – напряженно спросил он.

– О, многое. Мне нравится твое тщеславие и то, что ты не боишься работы. Мне нравятся проекты, по которым вы с Реем строите здания, некоторые из них великолепны, и я представляю себе, как ты идешь дальше, к еще более грандиозным и значительным, а мне нравится быть в близких отношениях с людьми, которые оставляют след в мире. Мне нравится быть с тобою в постели, когда ты перестаешь давать указания и просто наслаждаешься. Мне нравится, как ты помогаешь молодым художникам, Бог знает, им это нужно. Мне нравится, что поддерживаешь отношения с Дорой, многие отцы пренебрегают этим. И мне с тобою не скучно. – Она помолчала. – Похоже, мне нравится многое.

– А любовь? – спросил Винс и выругался про себя, потому что это прозвучало по-детски моляще.

– Ну, нет, – сказала Мейси. – Но это можно истолковать двояко, не так ли?

– Неправда, – быстро ответил он. – Я люблю тебя.

– О, Винс, давай не будем лгать, это так скучно и грязно. Если мы поженимся, ты должен будешь пообещать не лгать.

– А мы поженимся?

Она задумчиво посмотрела на него. В мерцающем свете ее улыбка, казалось, возникает и гаснет, как будто меняется ее отношение к нему в то время как пролетали секунды, и наконец ответила:

– Думаю, что да.

– Думаю, это будет интересно.

Успокоившись, Винс испустил долгий вздох. Дождись, подумал он, и все, что ты хочешь получить, придет в свое время.

К тому времени, как цены на нефть упали, и Денвер начал свое долгое скольжение с высот бурного кутежа, имя Четема было известно повсюду. Мейси больше не насмехалась над этим фактом, потому что Винса моментально узнавали, когда он проводил кампанию в небольших городках, где вопросом, вызывавшим самые большие страсти, было использование земли. Они с Белуа собрали команду, которая сосредоточила его речи, брошюры и листовки на вопросе о земле. Лозунг был всегда один и тот же. Строить. Использовать землю, для этого она и предназначена. Земля существует не для немногочисленных заготовителей или множества лосей, а для народа Колорадо. Она принадлежит ему. И народ может делать с нею все, что угодно.