Спящая красавица

Войти в прокуратуру нужно было через двойные вращающиеся двери. За ними находился столик для справок, за которым сидела женщина, одна из тех, лишенных возраста, каких можно встретить во всех муниципальных учреждениях. Эти женщины никогда не были молодыми и не будут старыми.. Ни красоты, ни привлекательности, ни стиля — им не нужно никому нравиться, они безопасны. Они учтивы, не будучи подлинно вежливыми, и компетентны без всякого интереса к делу. Короче говоря, они служат ярким примером того, во что превращается человек, променявший жизнь на прозябание, а честолюбие на обеспеченность.

Позади стола для справок располагались вдоль стены стеклянные кабинки, с другой стороны находилось помещение для ожидания, с длинным рядом стульев.

Часть их была занята посетителями, на лицах которых можно было прочесть долгое ожидание и готовность ждать еще дольше. Большинство из них имело довольно потрепанный вид. Один был доставлен из тюрьмы в Сопровождении охранника. Это был здоровый парень с тупым взглядом.

Позади кабинок виднелась дверь с надписью: «Окружной прокурор Сэвел Эндикот».

Я постучал и вошел в просторный кабинет с черными кожаными креслами и портретами бывших прокуроров и губернаторов на стенах. Ветерок шевелил занавеси! на окнах, на полке стоял вентилятор.

Сэвел Эндикот сидел за большим темным письменным столом. Он указал мне на кресло возле стола, и я сел. Прокурор, высокий и худой, с прямыми черными волосами и тонкими длинными пальцами, спросил меня с легким южным акцентом:

— Вы Марлоу?

Я промолчал, считая вопрос чисто риторическим.

— Вы в весьма затруднительном положении, Марлоу, потому что скрывали улику, которая могла помочь расследованию убийства. Вы мешали правосудию, и вам придется отвечать за это.

— Какую улику? — поинтересовался я.

Эндикот показал мне снимок Мэвис Уэльд и Стилгрейва. И тут я впервые взглянул на двух других людей, сидевших в кабинете. Одной из них была Мэвис Уэльд, в темных очках с широкой белой оправой. Я не видел ее глаз, но чувствовал, что она смотрит на меня.

Рядом с ней расположился мужчина в сером фланелевом костюме с красной гвоздикой в петлице. Он курил сигарету с монограммой и стряхивал пепел на ковер, игнорируя стоявшую рядом пепельницу. Я узнал его по фотографиям в газетах: это был Ли Фаррел — один из лучших адвокатов в стране, специализировавшийся на помощи клиентам, попавшим в трудное положение. У него были седые волосы, но живые молодые глаза и вообще такой вид, будто одно пожатие его руки стоит тысячу долларов.

Эндикот постучал длинными пальцами по ручке кресла и с подчеркнутой вежливостью обратился к Мэвис Уэльд:

— Как близко вы были знакомы со Стилгрейвом, мисс Уэльд?

— Очень близко. В некоторых отношениях он был весьма милым человеком. Я с трудом могу поверить...

Она замолчала и пожала плечами.

— Вы согласны на свидетельском месте в зале суда дать показания в отношении времени и места, где был сделан этот снимок?

Он продемонстрировал ей фотографию. Фаррел спокойно спросил:

— Предполагается, что именно эту улику и скрывал мистер Марлоу?

— Вопросы задаю я,— резко ответил Эндикот.

Фаррел улыбнулся.

— Если бы вы ответили утвердительно, я должен был бы заявить, что этот снимок не может служить никаким доказательством.

Эндикот вежливо продолжал:

— Вы ответите на мой вопрос, мисс Уэльд?

— Мистер Эндикот, я не могу с уверенностью сказать, где и когда был сделан этот снимок. Я не помню,— непринужденно произнесла она.

— Вам нужно только взглянуть на него,— предложил прокурор.

— Об этом снимке мне известно лишь то, что я вижу на нем,— сказала Мэвис.

Я усмехнулся. Фаррел, уловив мою ухмылку, слегка подмигнул мне. Эндикот краем глаза заметил наше поведение и набросился на меня:

— Что вы нашли в этом забавного?!

— Я всю ночь не спал. Мое лицо просто дергается от бессонницы.

Он строго взглянул на меня и опять обратился к Мэвис Уэльд:

— Может, вы поподробнее ответите на мой вопрос, мисс Уэльд?

— Видите ли, мистер Эндикот, меня очень часто фотографировали. В самых разных местах и с самыми разными людьми. Я не раз завтракала и обедала в «Танцорах» с мистером Стилгрейвом и другими знакомыми. Не знаю, что вы от меня хотите.

Фаррел ловко ввернул:

— Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы мисс. Уэльд была вашей свидетельницей в связи с этим снимком, но в каком судебном процессе?

— Это мое дело,— отрезал Эндикот.— Вчера вечером кто-то убил Стилгрейва выстрелом из пистолета. Возможно, женщина. Это могла быть и мисс Уэльд. Мне неприятно говорить об этом, но так складываются обстоятельства.

Мэвис Уэльд, опустив глаза, вертела в руках белую перчатку.

— Что ж, предположим, вы устроите процесс,— сказал Фаррел.— Но для него вам нужно, чтобы какой-нибудь свидетель дал показания, когда, где и как был выполнен этот снимок. Мисс Уэльд ничем помочь вам не может, ибо ей известно об этом снимке только то, что она видит на нем. Если вы не найдете такого свидетеля, то я буду возражать... если стану защитником обвиняемой. Я даже смогу представить экспертов, которые будут утверждать, что фотография подделана.