Спящая кровь

Зайдя за барную стойку, Леа вытащила из кармана бумажку, куда незаметно сунула ее, чтобы отец ничего не увидел – Тодд явно испытывал к Таю весьма недоброжелательные чувства. Скорее всего, отец, как и все родители, хотел, чтобы она была счастлива и, раз уж нашла себе жениха, так должна выйти замуж и не общаться с другими парнями, чтобы не наделать глупостей. Да и сама она думала так же – не стоит пускать в свою жизнь третье лицо, иначе все, к чему ты так стремилась, может рухнуть, как карточный домик. И почему Тай так часто появляется в ее жизни? Ведь не пошла бы она тогда за диском – и, быть может, никогда его не увидела больше. Но почему-то в глубине души, пусть девушка и сама того не признавала, эта мысль вызвала неприятие. Слегка дрожащими руками она развернула бумажку. Тонким, красивым, не свойственным парням почерком было написано: «Завтра в 12.00 в парке у фонтана». Леа слабо улыбнулась и, скомкав бумажку, кинула ее в стоящее рядом мусорное ведро. После она произнесла:

– Это может зайти слишком далеко. Дальше, чем мне хотелось бы! – Леа вздрогнула и обернулась.

Позади нее стоял отец и сверлил ее тяжелым взглядом. Его седые густые брови и выражение лица могли сойти на образ недовольного лесного зверя, который сейчас смотрит на нее и вот уже заставляет нервничать. Его губы, наконец, зашевелились и он произнес:

– О чем вы говорили? – его поведение и вопрос выражали явное недовольство.

– Ты о чем?! – переспросила Леа, взяв чашку для кофе и усердно наполняя ее темной жидкостью.

– О парне, с которым ты стояла у входа. О чем с ним вообще можно разговаривать? – в голосе отца послышалась нотка презрения.

– Мы просто поздоровались, это простая вежливость, папа! – с непониманием произнесла Леа. Отпив глоток кофе, она резко поставила чашку в блюдце, так, что часть жидкости выплеснулось на стол.

– Тебе не стоит общаться с ним, у тебя скоро свадьба. Ты должна подумать об этом. Не думаю, что твоему жениху это понравилось бы!!!

– Папа! – с улыбкой произнесла девушка и, выйдя из-за стола, обняла отца. – Свадьба – не значит конец света, не значит, что я не могу ни с кем здороваться, не могу перекинуться парой слов. Я свой выбор сделала, и готова отдать свою судьбу в руки Манфледа. – Я всегда знал, что ты у меня умница! – проговорил Тодд и поцеловал руку дочери.

Девушка улыбнулась.

– Съездишь со мной в город, нужно купить пару вещей? – повеселел мужчина, удаляясь в сторону своего кабинета. – Я только тут закончу…

– Конечно! – с радостью согласилась девушка и залпом опустошила чашку.

В памяти всплыл образ Манфледа, почему-то мелькнула мысль, что она совсем не скучает и все реже думает о нем, хотя именно с ним она собирается связать свою жизнь. Что это – привычка или такая форма любви, когда привычное перерастает в обыденное? Или, может, события, происходящие вокруг, просто не дают ни малейшего времени, чтобы вспомнить о любимом? А, может, все стало безразличным, и она просто превращается в планктон, который глупо плывет по течению… В любом случае, за последнее время она ужасно устала, что свойственно любым людям и Леа тут – не исключение. И эти сны… они снятся ей все чаще, и каждый последующий становится все длиннее и ужасней. Теперь она предпочитает засиживаться за телевизором допоздна и мучить себя, насильно не давая засыпать, чтобы потом, ложась в кровать, мигом проваливаться в сон без сновидений. Только сейчас она поняла, что эти сны тесно связаны с миром Тая, необычным и пугающим, и ей совсем не хотелось стать его частью.

* * *

Никогда он не чувствовал то, что почувствовал, когда поцеловал Леа в ту ночь. Он столько сдерживал себя, контролировал свои эмоции во всем: в желаниях, эмоциях, в общении. Эти людские женщины всегда вызывали в нем лишь желание удовлетворить свои потребности, никогда он не позволял себе целовать их, считая это человеческой глупостью, не имеющей никакого смысла. Он ни с кем не общался больше двух дней, а в случае с девушками ему было достаточно пару часов, после он их попросту избегал. В его глазах они были пустыми куклами, которых он никогда бы не понял. Лишь она зацепила его, вызвала в нем изнуряющее желание видеть ее снова и снова.

Все чаще он покидал дом после двух часов, что грозило ему гневом отца. Всю ночь бродил в своем зверином обличии по лесу, позволяя прохладному ветру и мокрой траве трепать свою шкуру. Ему трудно было признаться самому себе, что, возможно, эта девушка разбудила в нем частичку человеческой души, хотя звериная сущность все-таки брала над ним верх. Он зверь, его сущность вынуждена питаться сырым мясом, а иногда – убивать мелких животных для поддержания жизни или даже просто потому, что он не может жить по-другому. Этот инстинкт разрушает его, но он таким родился и это – не изменить. Да, он делает глупость, пытаясь быть человеком и иметь право выбора, только поэтому ему так трудно смириться со своим миром, который представляет собой лишь голод, страх и… связывание себя с нелюбимой подругой.