Спящая кукла

«Палуба» была тем самым местом, где ее муж Билл твердо заявил родителям, что женится на Кэтрин Дэнс, а не на разбитной девице, которую мать упорно навязывала ему в течение нескольких лет, – поступок гораздо более решительный и смелый, чем многое из того, что он совершил за время своей работы в ФБР.

«Палуба» стала тем местом, где его поминали.

Оно также было местом встреч для многих друзей Кэтрин, как из коллег, так и просто живших неподалеку на полуострове. Кэтрин Дэнс любила встречаться с друзьями, но после смерти Билла предпочитала проводить свободное время с детьми и не хотела, чтобы они часто посещали бары и рестораны в компании взрослых. Поэтому приглашала друзей к себе.

В холодильнике на «палубе» всегда имелось пиво и бутылка или две калифорнийского шардонне или пино-гриджио и каберне. Кроме того, там был немного заржавевший гриль, а внизу имелся туалет, в который можно было пройти из заднего двора. Частенько, возвращаясь домой, Дэнс находила на «палубе» кого-то из своих родителей, друзей или коллег из КБР или офиса шерифа, сидевших за пивом или чашкой кофе.

Любым гостям здесь радовались, была ли сама Кэтрин дома или отсутствовала, сообщили ли они о своем приходе заранее или явились без приглашения, так как, даже будучи дома, Кэтрин обладала привилегией не выходить к гостям, если у нее были другие дела. Здесь существовало негласное, но всем хорошо известное правило: хотя гости на «палубе» Дэнс всегда приветствовались, внутренняя часть дома была для них табу, за исключением заранее запланированных вечеринок. Частная жизнь, сон и работа по дому здесь были священны.

И вот Кэтрин поднималась по крутым ступенькам с заднего двора на «палубу», держа в руках коробку с ксерокопиями и кассетами, поверх которой лежал цыпленок, купленный в «Альбертсоне». Первыми ее встретили собаки: черный гладкошерстный ретривер и черная с коричневым немецкая овчарка. Она почесала их за ухом и бросила им несколько собачьих игрушек, а потом подошла к двум мужчинам, сидевшим на «палубе» на пластиковых стульях.

– Привет, дорогая.

Стюарт Дэнс выглядел намного моложе своих семидесяти лет. Высокий, широкоплечий, с густой шевелюрой непослушных седых волос. Время, проведенное в море, оставило печать на его коже. Были заметны и несколько шрамов от скальпеля пластического хирурга и лазера. Формально пенсионер, он продолжал несколько дней в неделю работать в Аквариуме, и ничто во всей Вселенной не могло закрыть ему путь на каменистые отмели побережья.

Он обнял дочь.

Вторым мужчиной, сидевшим на «палубе», был Альберт Стемпл, еще один агент из отдела особо опасных преступлений КБР. На бритоголовом здоровяке были ботинки, джинсы и черная майка. Лицо его украшали шрамы, они в изобилии имелись и на других частях тела, которые не так часто подставлялись солнечным лучам. И виной им был вовсе не хирург. Альберт потягивал пиво, вытянув перед собой ноги. КБР не могло похвастаться обилием крутых ковбоев, но Альберт Стемпл относился к числу таковых. На его счету было больше схваченных преступников, чем у любого другого агента, но также и официальных жалоб (он особенно гордился именно ими).

– Спасибо, что присмотрел за домом, Эл. Извини, что приехала позже, чем планировала. – Помня об угрозах Пелла во время допроса и о том, что он все еще остается где-то поблизости, Дэнс попросила Стемпла присмотреть за детьми и домом до своего возвращения. (О'Нил позаботился о том, чтобы, пока не будет схвачен сбежавший преступник, за домом Кэтрин велось наблюдение.)

– Никаких проблем, – пробурчал Стемпл. – Овербай должен мне обед.

– Чарльз сам сказал?

– Нет. Но он все равно должен мне обед. Здесь все спокойно. Я пару раз обошел вокруг. Ничего необычного.

– Хочешь содовой на дорожку?

– Конечно. – Здоровяк вытащил из холодильника две бутылки «энкор-стимс». – Не беспокойся. Я с ними разделаюсь еще до того, как сяду в машину. До свидания, Стю. – И он зашагал по «палубе», доски которой заскрипели под его внушительным весом.

Стемпл исчез, и пятнадцатью секундами позже Кэтрин услышала звук мотора «краун-виктори». Машина отъехала, а открытые бутылки, вне всякого сомнения, улеглись между массивными ляжками Альберта.

Дэнс через окошко заглянула в гостиную. Ее взгляд остановился на книге, лежащей на кофейном столике. Она ей кое о чем напомнила.

– Брайан звонил?

– А, тот твой друг? Тот, который приходил к обеду?

– Да-да, он.

– Как его фамилия?

– Гундерсон.

– Банкир?

– Он самый. Звонил?

– При мне не звонил. Спроси детей.

– Нет-нет, не стоит. Спасибо, папа.

– Нет проблем. – Он отвернулся, побарабанил по стеклу. – До свидания!

– Дедушка, постой! – Выбежала Мэгги, ее каштановая косичка весело болталась сзади. В руках она сжимала книгу. – Привет, мам! – радостно произнесла она. – Когда ты приехала?

– Только что. А где твой брат?

– Не знаю. Наверное, в своей комнате. А когда мы будем ужинать?

– Через пять минут.

– А что у нас на ужин?

– Увидишь.

Мэгги открыла книгу перед дедом и показала на маленькую серо-лиловую морскую раковину, похожую на наутилуса.