Спящие боги Инадзумы (СИ)

Вытащив на свет окровавленный листок, он развернул его и хотел было прочесть, но Тома бросил на него полный осуждения взгляд.

— Давайте выйдем на воздух, — с нажимом произнес он.

Кэйа торопливо закончил осмотр, и все четверо поспешно выбежали на свет, радостно подставив лица свежему морскому ветру. Аяку била мелкая дрожь, но она, постукивая веером по ладони, всеми силами пыталась взять себя в руки. Тома был бледен. Присев на камень, он упер руки в колени и поднял на Дилюка тяжелый взгляд.

— Куда бы ни ушел Аято, в руинах его не было, — сказал Кэйа. — Думаю, он ушел до того, как клан Камираги его настиг.

— А их воины решили, что он сбежал через руины, и отправились туда. Но столкнулись с часовыми руин, — кивнул Тома.

Дилюк нахмурился.

— Их слишком мало. Всего трое… Минимум трое человек сидели в шатре, и я сомневаюсь, что они заявились туда в броне. Поначалу они пытались создать видимость честных переговоров и ввести Аято в заблуждение. Затем к ним присоединилась большая вооруженная группа. Думаю, в руины отправилась только часть воинов Камираги.

— Остальные решили прочесать побережье, — согласно кивнул Кэйа. — И весь остров Наруками.

Аяка, которая к этому моменту успела прийти в себя, слушала их молча и внимательно. Наконец она взмахнула веером и спросила:

— А что в этой бумаге, Дилюк-сан?

Дилюка настолько поглотило расследование, что он и думать забыл о найденном документе. Засохшая кровь мешала прочесть его содержимое целиком.

— Кажется, это письмо. «…обеспечить аудиенцию у с… В случае выполнения договоренностей… комиссии Ясиро…», — Дилюк нахмурился. — Нет, это совершенно невозможно прочитать.

Тома вздохнул.

— Возьмем бумагу с собой. Может, у меня получится удалить кровь и не повредить при этом текст письма.

— Я боюсь умений этого парня, — шепнул Кэйа.

Аяка метнула в его сторону раздраженный взгляд.

Все четверо еще немного послонялись по берегу, надеясь наткнуться на другие улики, но вскоре стало ясно, что в Арауми ловить больше нечего. В каком бы направлении ни скрылся Аято, он постарался на славу и не оставил врагам ни единой зацепки.

— Что будем делать дальше? — спросил Тома, когда они вновь встретились у каменных руин.

Аяка бережно погладила кусок ткани, который Дилюк и Кэйа нашли на берегу. Некоторое время она молчала, закусив губу, пока наконец не подняла на своих спутников полный решимости взгляд.

— Навестим поместье Камираги.

Поместье располагалось прямо в городе, неподалеку от водопада — Дилюк не видел его, но слышал, как шумит сбегающая по скалам вода. По рассказам Аяки, когда-то Камираги владели роскошным домом в окрестностях, но из-за долгов вынуждены были перебраться в небольшое фамильное имение, подаренное клану много веков назад за выдающиеся заслуги перед Инадзумой.

— Кому же они были должны столько денег? — полюбопытствовал Дилюк.

— Клану Камисато, — был короток ответ Аяки.

Она поднялась по черным ступеням, расписанным позолотой, и взялась за тяжелый молоток в виде оскаленной тигриной морды.

— А эти ребята знают толк в гостеприимстве, — заметил Кэйа. — Они бы еще средний палец на дверь повесили.

Игнорируя его грубые шутки, Аяка постучала. Дилюк прислушался. В доме царила тишина.

— Думаю, они тоже поддались сонным чарам, — сказал он.

— Как говорит Тома, нам не стоит забывать о манерах, — отозвалась Аяка. — Даже когда имеем дело с врагом.

Выдохнув, она убрала веер и решительно толкнула тяжелые двери. В доме по-прежнему царила гробовая тишина, и Дилюк, придержав Аяку, первым двинулся в его безмолвные глубины.

Еще в коридоре, длинном и извилистом, точно тело змеи, Дилюк ощутил что-то неладное. Атмосфера в доме стала тяжелой, на языке застыл ржавый привкус крови, и память Дилюка который раз за день отбросила его в прошлое. Он держал на руках окровавленное тело отца и не мог осознать, как стремительно и безвозвратно перевернулась его жизнь. Казалось, они только что сидели вместе в «Доле Ангелов» и праздновали его совершеннолетие — и вот уже Дилюк смотрит в остекленевшие глаза Крепуса Рагнвиндра и видит в них тьму, которая грозится захлестнуть волной всю его грядущую жизнь.

Дилюк закрыл глаза и сжал руку в кулак, пытаясь прогнать непрошеные воспоминания, но чем дальше он шел по коридору, тем тяжелее становилось от них избавиться.

Стиснув зубы, Дилюк обернулся и встретился взглядом с Кэйей. В душе шевельнулась, расправляя крылья, птица ярости.

Наконец бесконечный коридор закончился, и Дилюк уперся в дверь, за которой — он чувствовал это всем своим существом — клубилась тьма. Он нахмурился. Он и прежде чувствовал эту энергию, тягучую и мрачную, там, на острове Рито, но здесь она ощущалась гораздо ярче.

Было что-то еще… Знакомое. Давно забытое. Если бы только Дилюк мог протянуть руку и ухватить ускользающее воспоминание…

Потеряв терпение, Кэйа открыл двери в комнату, и все четверо пораженно замерли, не смея произнести ни слова. Из груди Аяки вырвался хриплый возглас, а Тома, качая головой, невольно отступил назад. Дилюк медленно выдохнул.