Спящие Дубравы

– Что бы с ними не случилось, нам стоит двигаться в этом направлении, – махнула рукой Глорианна. Я хотел возразить, что колпак могли подкинуть специально, но потом раздумал. Пришпорив Изверга, я со скоростью выпущенного из пращи камня влетел в левый тоннель…

Точнее – влетел бы.

«Бы», потому что на нашем пути оказалась какая-то невидимая преграда, в которую мы с размаха и впечатались: Изверг – носом, а я – бедный мой лоб! – в очередной раз подтвердил, что функции моей головы явно не исчерпываются ношением шапки. Или как там звучит эта древняя мудрость?.. Ко всему прочему, мы отлетели назад, прямо на Лаку и Глори, и покатились общим клубком.

После минутного разбирательства на тему где чья нога, а так же подсчета синяков и ссадин, мы оставили драконозавров и осторожно подошли к тоннелю, так коварно встретившему нас. Глори протянула вперед руку, но полностью вытянуть ее не смогла – пальцы натолкнулись на что-то, напоминающее на ощупь абсолютно прозрачное стекло. Однако если это и было стекло, то явно заколдованное. Я тут же убедился в этом, слегка стукнув по преграде мечом, который со звоном отскочил назад. Когда я размахнулся, чтобы врезать от души, девушка остановила меня:

– Будет тебе! Лучше вспомни, что этот материал выдержал лобовой таран Изверга, и притом – без каких-либо повреждений, если не считать великолепную шишку на твоем челе.

– Апчхи! Ага, – подтвердил я. – У нас с ним всегда так: врезается он, а шишки получаю я.

– Так вот что такое «справедливость», – прыснула Глори. – А ты как думаешь, в том проходе та же песня?

– Сейчас проверим, – отозвался я, оглядывая пол пещеры.

– Только не надо его опять головой, а то она может не выдержать, – заботливо подсказала маленькая нахалка.

– Еще чего! Моя голова еще и не такое выдержит! – гордо ответил я. – Только лучше я поищу камень.

Изверг громко фыркнул.

– Не мешай, а то закину тебя вместо камня, – пригрозил я.

Драконозавр фыркнул вновь, но на этот раз – куда громче и требовательнее. Заинтересовавшись, я подошел ближе.

– Ну, и чего тебе надо?

Паршивец, естественно, проигнорировал мой вопрос, но морда у него была прехитрющая.

– Ладно, парень, мне некогда. Давай, давай, рассказывай.

Вместо ответа, драконозавр наступил мне на ногу. А лапка у него, доложу я вам, не маленькая, да и вес соответствующий. Каюсь, пока я прыгал на одной ноге и клял вероломного Изверга на чем свет стоит, я допустил пару таких выражений, которые при девушках не произносят. С другой стороны, Глори так громко хохотала, что вполне могла их не расслышать.

– Ой, уморил! – выдохнула она, вытирая слезы. – Ты что, так ничего и не понял?

– Нет, – честно признался я.

Тогда девушка подошла к нам, наклонилась и подняла с пола, прямо там, где стояла моя пострадавшая конечность, прекрасный камень: округлый, тяжелый, как раз мне по руке.

– Бедный Изверг! Он же не виноват, что хозяин у него не только слепой, но еще и непонятливый!

Я не знал, чего мне больше хочется: обидеться или рассмеяться. Дело решил виновник ситуации. Он преданно потерся об меня носом, говоря этим: «Все это, конечно, правда, но я все равно тебя люблю». Отсмеявшись и потрепав его за ушами, я шутливо пригрозил:

– Ладно, бандит, ты сам виноват. Раз сделал меня инвалидом, теперь не жалуйся на то, что пешком я ходить не смогу и буду всюду ездить на тебе. Даже в уборную!

Драконозавр тряхнул головой и довольно фыркнул что-то типа: «Как же, представляю я, что будет с этой уборной!»

Пока мы таким образом выясняли отношения, девушка размахнулась и швырнула камень в правый тоннель. Вместо ожидаемого звонкого «бац!», тот пролетел вперед и загремел где-то вдалеке.

– Что делать, это все равно лучше, чем ничего, – пожал плечами я и, на всякий случай подобрав колпак Римбольда, засунул его в седельную сумку, не теряя надежды когда-нибудь вернуть законному владельцу.

Вот так мы ехали и ехали неизвестно сколько. По-моему, прошло не меньше двух часов, но в этих пещерах разве поймешь?! Кругом было по-прежнему тихо и пусто, точно в склепе, и, пожалуй, так же неприятно. От красного свечения, испускаемого породой, в которой были высечены эти проходы, рябило в глазах, вся треклятая панорама приелась донельзя, а коридору не было видно конца и края.

– Чтоб они сгорели, эти пещеры! – я в сердцах вмазал мечом по ближайшей стене. Попробуй я проделать этот номер с любой нормальной горной породой, то мог бы, по меньшей мере, получить зазубренный клинок, но сейчас, как будто назло законам природы, камень с поразительной легкостью раскрошился.

– Эй, подожди-ка! – крикнула мне Глорианна, когда я, отомстив таким образом пещерам, Дубравам, их Лесничему и всему миру заодно, собирался ехать дальше. – Там что-то блестит.

Она слезла с Лаки, нагнулась и через минуту выпрямилась, держа на дрожащей ладони… два огромных эйлона.