Спящие гиганты

С моей точки зрения, умение обуздать ядерную энергию также является неплохим критерием. Может, артефакты по-особому реагируют на аргон-37… Что ж, тогда найти их можно только в том случае, если цивилизация научится укрощать энергию атома. Какой изящный ход! Естественно, я просто вы-двигаю гипотезу, но если именно так все и обстоит, то я потрясена до глубины души.

Поэтому я считаю, что нам необходимо еще раз взглянуть на панели. И прибегнуть к помощи лингвиста.

– Разве вы недавно не упоминали, что это бесполезно?

– Я так говорила еще до того, как меня осенила догадка насчет аргона. Если артефакт создали специально для того, чтобы мы его обнаружили, в камере-тайнике должно было присутствовать и нечто понятное нам! Если ты возводишь храм для своего народа, ты украсишь его письменами и знаками, имеющими смысл для тебя и для твоих соплеменников. Но если ты воздвигаешь храм для кого-то другого, ты постараешься сделать так, чтобы все орнаменты и символы имели смысл для твоих, грубо говоря, заказчиков. Зачем оставлять невнятное послание на стенах, заранее зная, что его никто никогда не прочтет?

– Многие признанные языковеды изучили панели. Успеха они не добились. Почему вы думаете, что теперь результат будет другим?

– По-моему, наш час настал! Кстати, у меня есть еще одна гипотеза, почему в прошлый раз ничего не получилось. Тогда лингвисты искали то, чего там в принципе и быть не могло.

– А вы понимаете, что мы ищем?

– Нет, если честно. Но, на мой взгляд, это и хорошо. Я считаю, что те, кто изучал панели прежде, потерпели неудачу, поскольку были – или считали – себя всезнайками.

– А вы погрузились в философские рассуждения!

– Простите. В основном люди не склонны ставить под сомнение то, что является для них истиной. И ученые ничем от них не отличаются, просто в свое время им сказали немного больше. Например, мне, как физику, никогда не приходило в голову ставить под сомнение четыре фундаментальных силы. Я принимаю их как должное, как остальное, чему меня учили, и стремлюсь строить свои умозаключения на классическом фундаменте. Мы всегда смотрим вперед и никогда не оглядываемся. Но сейчас мы увидели совсем другое. Это вызов, брошенный нам. Плевок в лицо физике, антропологии, религии. История переписывается заново. Нам предлагается поставить под сомнение все, что мы знаем о себе. А кто мы такие? Да… похоже, я опять скатываюсь в философствования.

– Совсем чуть-чуть.

– Мне бы хотелось пригласить кого-нибудь не слишком опытного, может, даже смышленого студента, которому не нужно будет выбрасывать в окно учебник, потому что он его еще не прочитал. Нам надо взглянуть на артефакты в новом ракурсе. Я свяжусь с лингвистическим факультетом и выясню, есть ли у них подходящие кандидатуры на примете.

– Весьма интересная концепция. Вы настаиваете на том, что вам стоит задействовать неподготовленного юнца, поскольку все подкованные специалисты потерпели неудачу?

– Я бы не стала выражаться так категорично, но нам и впрямь нужен человек толковый, но в то же время не обремененный предвзятыми представлениями. В такой формулировке это звучит гораздо привлекательнее.

– Согласен. Считаю, что от очередной попытки мы ничего не потеряем, но извините меня за то, что я не разделяю ваш энтузиазм. Вы уже получили из Турции предплечье?

– Да, его доставили пару дней назад. Сначала мы не смогли определить, должно ли оно состыковываться с кистью, и если должно, то каким образом. У обеих частей окончания абсолютно гладкие, отсутствуют крепления и какие-либо механизмы. С одной стороны предплечье слегка вогнутое, а кисть – чуть выпуклая, но нет ничего, чтобы со-единить их вместе.

– Но в настоящий момент обе детали соединены.

– Да! Я и понятия не имею, как это получилось. Мы лишь сдвинули обе детали, чтобы проверить, насколько они подходят друг к другу, и они молниеносно притянулись подобно магнитам. Мой помощник едва не лишился пальцев! Я не могу логично объяснить, как обе части соединяются между собой. Зато я была свидетелем того, что весь процесс сопровождался очень громким и сухим… свистящим звуком.

– Вы можете их разъединить?