Спящие красавицы

– Точно. – Гарт выложил инструменты на кофейный столик: скальпель, ножницы и маленький микроскоп в черном футляре. – Давайте для начала измерим вашей дочери пульс, идет?

Фрэнк ответил, что его это устраивает.

Фликинджер осторожно поднял окутанное белым веществом запястье Наны, подержал тридцать секунд. Потом так же осторожно опустил.

– Материал кокона немного приглушает удары, но пульс нормальный для здоровой девочки ее возраста. А теперь, мистер Джиэри…

– Фрэнк.

– Отлично. Так чего мы не знаем, Фрэнк?

Ответ был очевиден.

– Почему это происходит.

– Почему. – Фликинджер хлопнул в ладоши. – Именно. Все в природе имеет свою цель. Какова цель этого феномена? Что пытается сделать кокон? – Он взял ножницы, открыл и закрыл. – Так давайте попытаемся это выяснить.

2

Когда Джанетт было не с кем поговорить, она иногда разговаривала сама с собой… или, скорее, с воображаемым сочувствующим слушателем. Доктор Норкросс заверил ее, что это совершенно нормально. Это была артикуляция. Сегодня таким слушателем стала Ри, которую пришлось воображать. Поскольку дежурная Лэмпли убила ее. В скором времени Джанетт могла попытаться узнать, куда ее положили, чтобы должным образом проститься с ней, но сейчас она просто сидела в их камере, и ее это полностью устраивало. Сейчас ей больше ничего не требовалось.

– Я скажу тебе, что произошло, Ри. Дэмиен повредил колено, играя в футбол, вот что произошло. Обычная игра парней в парке. Меня там не было. Дэмиен сказал, что никто его даже не трогал. Он просто рванул с места, наверное, хотел ответить на пас куортербека, услышал, как что-то хрустнуло, упал на траву и поднялся хромая. Передняя крестообразная связка или внутренняя боковая связка, я их вечно путаю, но точно одна из них. Та часть, что между костями.

Угу, согласилась Ри.

– Тогда у нас все было хорошо, только вот не было медицинской страховки. Я работала тридцать часов в неделю в дневном центре ухода за детьми, а Дэмиен официально никуда не устраивался, но его работа приносила невероятные деньги. Порядка двадцати баксов в час. Наличными! Он был помощником у одного краснодеревщика, который работал на богачей Чарлстона – политиков, менеджеров высшего звена и тому подобных. Больших угольных шишек. Дэмиен часто поднимал грузы и все такое. Все шло отлично, учитывая, что у нас были только школьные аттестаты. Я гордилась собой.

С полным на то правом, согласилась Ри.

– Мы снимали квартиру, хорошую квартиру, с красивой мебелью и всем прочим, лучше любой, где я жила в детстве. Он купил себе мотоцикл, почти новый, и мы арендовали автомобиль для меня, чтобы я возила нашего Бобби. Мы съездили в Диснейуорлд. Поднялись на Космическую гору, побывали в Особняке с привидениями, пообнимались с Гуфи, получили все тридцать три удовольствия. Я одолжила деньги сестре на дерматолога. Дала матери на починку крыши. Но медицинской страховки у нас не было. А потом Дэмиен повредил чертово колено. Лучшим вариантом была хирургическая операция, но… Нам следовало принять трудное решение и поставить точку. Продать мотоцикл, отказаться от автомобиля, на год ужаться с расходами. И я хотела это сделать. Клянусь. Но Дэмиен не хотел. Отказался. Как с этим поспоришь? Это было его колено, вот я и отступила. Мужчины, сама понимаешь. Не желают спросить, где правильный путь, не идут к врачу, пока не окажутся на пороге смерти.

Правильно излагаешь, подруга, сказала Ри.

– «Нет, – говорит он. – Я выкручусь». И, должна признать, мы любили устраивать вечеринки. Это вошло у нас в привычку. Постоянно веселились. Как все дети. Экстази. Травка, само собой. Кокаин, если кто-то его приносил. У Дэмиена был запас депрессантов. Он начинал их принимать, когда колено болело слишком сильно. Самолечение. Так называет это доктор Норкросс. И ты знаешь, какие у меня бывают головные боли? Мои мигрени?

Еще бы, сказала Ри.

– Да. Так вот, как-то вечером я говорю Дэмиену, что головная боль меня доконает, и он дает мне таблетку. «Прими, – говорит. – Думаю, тебе полегчает». Вот так я подсела на колеса. Не выходя из дома. Легко и просто. Понимаешь?

Понимаю, сказала Ри.

3

Новости достали Джареда, и он переключился на общественно-доступный канал, на котором невероятно восторженная мастерица давала урок бисероплетения. Вероятно, урок был записан заранее. Если нет, если мастерица вела себя так именно сейчас, Джареду не хотелось бы повстречаться с ней в обычный день.

– А сейчас мы сделаем нечто прекра-а-а-асное! – воскликнула она, подпрыгивая на табуретке перед серой завесой.

Только мастерица и составляла ему компанию. Молли заснула.

Где-то около часа он отошел в туалет. Когда вернулся через три минуты, она уже спала на диване. В руке Молли сжимала банку «Маунтин дью», которую он ей дал, а детское личико наполовину покрылось паутиной.

Джаред и сам проспал пару часов в кожаном кресле. Усталость взяла верх над тревогой.