Спящий БОГ 018

Наблюдая за этими событиями, Рим пребывает в растерянности. Он не знает, что делать. Ситуация как с морскими звездами, когда еще не знали об их способности к регенерации (наука до сих пор не знает принцип работы тела звезды). В местах, где звезды сильно размножались, водолазы разрывали их на части, полагая, что уничтожают. Но чем усерднее трудились водолазы, тем звезд становилось больше. Из каждого кусочка звезды вырастала новая звезда. Тогда на проблеме сосредоточили внимание. Вопрос решили через привлечение в акваторию естественных врагов звезд.

Рим долго надеялся решить христианский вопрос силой. Последнюю попытку делает философ на троне — император Диоклетиан. В 304 году под девизом «Да погибнет имя христианское» («Nomen сhristianorum deleto») начинается новая волна гонений. Но она не решила проблемы, а создала новых мучеников, увеличив обаяние христианства.

Когда народ видит, что железный Рим не в состоянии сломать христиан, это придает движению огромный пропагандистский эффект. Люди толпами готовы были умирать за учение Христа, о котором практически ничего не знали, кроме общих штампов.

Видя, что физической силой вопрос не решить, Рим признает христиан отличными от массы явлением. Массе нужно хлеба и зрелищ. Рим как бы говорит: да, вы не такие, и потому к вам будем искать особый подход. Власть начинает комбинировать кнут и пряник.

С одной стороны, Рим продолжает гонения — поражает христиан в правах, лишает имущества, пытает и казнит. С другой стороны, обещает дать денег на постройку храмов, разрешить свободу обрядов, но с условием, если они признают духовный авторитет императора и выполнят обряд, предписанный законом империи.

Власть согласна, чтобы христиане выполняли обряд не по-настоящему, а формально. Во всякой бюрократической системе есть лазейки. Можно купить у чиновника справку о выполнении закона, но фактически не выполнять его. Или договориться, что нужные слова скажешь про себя (а самому не произносить). Или заплатить, чтобы за тебя жертву принес другой человек, потому что ты не можешь (например, болеешь).

Но христиане исходили из того что, если Бог все видит, лукавить нет смысла. Или ты стоишь перед Богом в вере, или нет смысла создавать видимость для людей. Покупка справки у чиновника и прочие уловки в христианской среде считались предательством веры. Потому что христианин — это тот, кто поклоняется ОДНОМУ Богу. Тот, кто поклоняется двум богам, Христу и сыну Юпитера, тот не является христианином по сути. Это язычествующий христианин или христианствующий язычник. Язычествующий — за принесение жертвы божеству-императору, христианствующий — за признание Христа.

Когда с помощью пряников, уловок и уступок власти не удается побудить христиан соблюсти закон, что ей остается делать? Вот лично вы, окажись на месте чиновника, что бы сделали? Перед вами честнейший человек, стоящий за свои убеждения. Он не совершил никакого злодейства и вообще ничего такого, что принято называть преступлением. Но по закону он совершил тяжкое преступление против государства.

Если смотреть на ситуацию со стороны обывателя, смертная казнь за такое деяние несоразмерна преступлению. Человек же не убил никого. Не ограбил. Он просто не хочет совершать обряд, предписанный законом. С таких позиций обыватель смотрит, например, на фальшивомонетчика. Он же никого не убил, не ограбил. Просто бумажку нарисовал. А ему за это изуверская казнь, типа в горло расплавленный свинец вливают. От одного образа казни за рисование у обывателя поднимается праведный гнев. Вот же мракобесие…

Но если оценивать явление с государственного масштаба, на него нужно смотреть не потому, как оно выглядит, и даже не потому, какие оно несет промежуточные результаты (они могут быть даже положительными для части Целого), а по конечному итогу.

Если оценивать по бытовым меркам действия типа фальшивомонетничество или оскорбления величества, они невинные. Но они разрушают ключевые узлы системы, что в итоге ведет к ее краху. Это вызовет такие последствия, каких убийца не добьется, если каждый день, не покладая рук, только и будет делать, что резать людей.

Ну, сколько уголовный преступник, серийный убийца, может убить? Ну, пусть тысячи человек. Такого за всю историю не было, но допустим. Но даже деяния теоретического маньяка никак не повлияет на устойчивость системы. А вот сокрушение ее ключевых узлов повлияет. Если система начнет рушиться, счет пойдет на сотни тысяч, на миллионы.