Спящий бог Ари-Ча

Они вошли в пещеры на девятый день после смерти Улле. Я все это время следовал за ними, как тень. Я убил северянина в поселке внизу, пока тот справлял нужду на склоне, и завладел его теплой шкурой. Теперь она грела меня по ночам.

Сури осталась с северянами внизу, но здесь я уже не мог ничего сделать против Дави. Мне оставалось лишь проникнуть в пещеры Спящего и выследить жреца до того, как он начнет обряд пробуждения.

Первая Кровь… Я помнил эти страшные слова. Обрубок во рту начинал пульсировать, когда я вспоминал несущиеся над долиной вопли.

Первая кровь…

Что случится, если северяне дойдут? Что случится, если они доберутся до усыпальницы Спящего? Чья кровь пробудит его и что случится после?

Я не знал, не хотел знать, но не переставал мучиться этим вопросом. Я думал о нем, когда рвал зубами жесткое козлиное мясо, когда слизывал с камней проступившую влагу, когда крался по узким и темным переходам пещер, напрягая слух и шаря руками по мокрым стенам.

Эхо от шагов дикарей и грохота бочки разносилось по черным переходам так далеко, что казалось будто по пещерам марширует целая армия. Я закрыл глаза, растворившись в темноте. Лязг металла о камень, приглушенные слова из незнакомого мне языка.

Северяне с большими масляными фонарями уходили вглубь пещер, и с каждым ударом сердца Спящего их голоса становились все тише. Воздух сгущался, тени оживали, а я следовал за ними по пятам и сжимал в руках нож Улле. Мне нужно было торопиться… Я должен был убить Дави прежде чем он доведет северян до усыпальницы Спящего…

Мне страшно было подумать о том, что я мог опоздать.

* * *

Я оказался в тупике. Долгий и извилистый путь, от которого у меня чертовски болели ноги, закончился, когда мы уткнулись в стену.

Жрец застыл, словно наткнулся на василиска и под его взглядом обратился в камень. И тут меня осенила догадка.

— Ты ведь не знаешь дороги, верно? — спросил его я.

Свет от фонарей дрожал, тени зловеще кривились с грубо обработанных стен.

— Ах ты тварь… — прошипел я.

— Да пошел ты, — сказал вдруг жрец. Он расправил плечи и повернулся ко мне. Мне показалось, что он хочет что-то добавить, но предатель замялся и махнул рукой. Всю дорогу он вел себя странно, всю дорогу я видел его непонятный страх перед темнотой. Он бормотал что-то себе под нос, он резко и прерывисто дышал.

— Что ты сказал, тварь? — улыбнулся я и шагнул к поддонку.

— Стоять! — одернул меня голос Ульфа. Старик напряженно вглядывался в темноту и его посох вдруг стал разгораться призрачным голубым светом, отталкивая тени прочь.

Что-то в его интонации показалось мне пугающим, и потому я не стал осаживать ученого. Вместо этого я осторожно потянул из ножен меч.

— Я чувствую… Чувствую это с того момента, как мы вошли. Что это, жрец? — прищурился Ульф.

— Ты чувствуешь Спящего, чужак, — почти прошипел тот. Пещеры задрожали от могучего раската, сверху на меня просыпалась крошка, и я шагнул к стене, опасаясь обвала.

— Ты чувствуешь Спящего, — громче повторил он.

— Мы на месте? — Ульф посмотрел на бочку. — Мы же на месте, не так ли?

И тут жрец прыгнул прямо на меня.

— Не убивать! — рявкнул старик, и я, как вымуштрованный солдат, послушался. Уклонился от удара жреца, перехватил его за руки и повалил на колени. С ожиданием посмотрел на Ульфа. Посох плясал в его руках. Губы беспорядочно шевелились. — Не пускать ему кровь!

— Запихайте его в бочку! — крикнул он спустя миг. — Быстрее, тупицы! Вытащите оттуда черного и запихайте этого! Первая кровь! Проклятье, первая кровь! Он обманул нас. Эти пещеры и есть усыпальница! Не дайте ему пустить себе кровь.

— Нет, — заорал в ответ жрец. Я скрутил его еще сильнее. Один из солдат ударом ноги повалил бочку на бок, и крышка сама отлетела в сторону. Свистнула сталь, когда второй боец выхватил меч.

Я почувствовал, как дернулся в моих объятьях жрец, как он всхлипнул от боли и смачно, сочно плюнул на землю. Мир тут же подпрыгнул, и я едва устоял на ногах после страшного толчка. Но за первым ударом сразу же пришел второй. Сверху из темноты рухнул обломок скалы и с чавканьем припечатал к полу рослого носильщика в футе от меня. Сразу же пахнуло кровью и нечистотами.

— Спящий пробудился… — обреченно сказал Ульф и закрыл глаза. Следующий толчок сбил меня с ног. Рядом грохнулся валун, и осколок больно кольнул меня в щеку. К грохоту и дрожи вдруг добавился какой-то странный звук. Смех…

Спустя несколько мгновений я понял, что мне не показалось. Освободившийся жрец поднялся на ноги и повернулся лицом ко мне. Из его рта на камни капала кровь. Он почти откусил себе нижнюю губу, но при этом хохотал как умалишенный.

Чертов кретин пустил себе кровь и обрек всех нас на гибель…

Огромный камень обрушился на прикрывшегося щитом солдата, я шести шагах от меня. Боец умер без звука.