Спящий бык

Ух! Ледяная!.. Конечно это было расхожее преувеличение, — выражение впитанное мной с детства в моем мире. Разве может быть вода ледяной, когда все растения оделись зеленым, и ласковое солнце пригревает сверху? После моего зимнего купания в реке уж я-то знал, что такое настоящая ледяная вода… И тем не менее, — все мы до некоторой степени мыслим стереотипами. Стоило мне бултыхнуться в озерную воду, как подумалось – ледяная. Это было то самое озеро, в которое меня когда-то принесла река. Но теперь слава богу не тонул, — просто парни со двора Вермунда устроили перерыв в работе и купание. И хорошо, что кто-то догадался отрядить старика Оспака, чтобы он подменил меня, и я тоже смог порадоваться озерной воде! Сам хутор Вермунда стоял совсем недалеко от озера, но вот летнее пастбище, где я пас коров было значительно дальше от берега. И поскольку я основную часть времени проводил на выгоне, я не часто мог себе позволить вволю накупаться. Правда, рядом с пастбищем был замечательный ручей, что с журчанием выбегал из леса. Там была чистейшая вода холодная, и её вполне хватало, чтоб не только утолять жажду, но и помыться – так что тех мучений, что я испытывал зимой не было и в помине. Но все же купание – это купание. Итак, Оспак сменил меня, заодно успев обогатить ценной информацией, что, теперь-то он стар и у него болят суставы, и он уже не лезет в воду; зато когда он был молодым он почти не вылезал, и плыл быстро как рыба, и взлетал над гладью как чайка, да так что вам молодым и близко не… Я уже не слушал зануду Оспака, — поблагодарил старого ворчуна, сунул ему в руки копье, и помчал вниз по дороге к озеру. Виги проводил меня до поворота, и после приказа вернулся обратно к коровам. А я добежал трусцой до озера, по берегу добрался хутора, там на берегу уже вовсю кипела потеха. На берегу валялись в художественном беспорядке безрукавки, рубахи, штаны и сапоги. А в воде у берега, рядом с покосившимся деревом с полуобнаженными водой корнями, плескались мужчины. Там верещал Лейв, а рядом плескались трое работников – Гудмунд, Торви, и здоровяк Иллуги. Здесь же были и женщины. Жена Вермунда Халла, её дочь Халльдис, и моя несостоявшаяся "киркея" – скотница Ингибьёрг. Женщины в отличие от нас не дурковали, а продолжали работать – устроившись на мостках стирали белье. Поскольку до мыла здесь еще не до кумекали, то стирка выглядит непривычным образом – белье опускают в воду, а женщины клеплют – то есть со всей дури лупят по мокрой одежде деревянными дубинками-вальками, буквально выбивая из ткани грязь. Впрочем и женщинам было весело, — они разделись до рубах, и молотили по белью, создавая тучи брызг, которые старались направить друг на друга. Да при этом еще успевали отпускать шутливые замечания по поводу мужских статей и умений и ловкости в воде. Недалеко от молотящих по белью бабенок устроилась на берегу тихоня Астрид – самая младшая дочка Халлы и Вермунда, которой недавно исполнилось пять зим. По малолетству ей тяжелого валька не доверили, и она просто сидела, и веселилась наблюдая за весельем. Маленькие дети умеют впитывать чужое веселье не участвуя в нем, и при этом воспринимать его как свое… Вермунда и еще двух мужчин – наемных работников на лето, не было видно – видимо рыскали где-то в округе по делам.

— Хай! — Закричал я увидев все это великолепное сборище, и побеал на ходу стаскивая с себя жилетку и развязывая поясок.

— Хай – Димитарр! — Закричала Халла, и остальные подхватили – хай!

— Расступись! — Тем временем закричал я, освободившись от одежды и набрав скорость побежал прямо на плескавшихся у берега парней. Они расступились и я прямо с крутого бережка влетел головой вперед в воду, благо уже здесь купался и знал, что подводных коряг нет и дно глубоко. Влетел – тут и подумал – ледяная!…

— Бхааа! — Вылетел я на поверхность, профыркиваясь и приходя в себя.

Я тряхнул головой, чтобы вытрясти воду из ушей. И как только я её вытряс в уши тут же попало другое – женские замечания с берега.