СПЯЩИЙ ГОРОД

Зельц лениво прохаживался вдоль застывшей колонны, разминая ноги и приводя в порядок навеянные долгим маршем мысли. Что ж, если толстопузые археологи, испуганно жмущиеся к доставившим их машинам, ничего не перепутали, через два с половиной дня экспедиция достигнет цели. Очень, кстати говоря, вовремя: постоянно работающие на малых оборотах перегретые моторы жрали слишком много горючего, и опустевшая более чем наполовину цистерна заправщика не располагала к длительным африканским сафари. С водой, правда, было немного полегче: жесткие нормы, установленные Зельцем еще во время первой стоянки, принесли плоды – судя по глухому звуку, оставалось еще почти две трети прицепленной к бензовозу двухтонной бочки. Однако капитан хорошо знал, что с пустыней шутки плохи и ошибок (равно как и излишней самоуверенности – Зельц бросил короткий взгляд в сторону высокого начальства) она, увы, не прощает никому…

Долгожданная ночь опустилась бархатным, расшитым звездами занавесом, разом скрыла горбы окружавших стоянку барханов, принесла с собой прохладное, особенно заметное после долгого и жаркого дня успокоение. Остывшая броня приятно холодила кожу, и Зельц, вытянувшийся прямо на крыше башни, глубоко задумался, глядя на далекие холодные звезды и в который раз вспоминая все немногие известные ему детали предстоящей операции.

Знал он немного, но, будучи человеком неглупым и наблюдательным, умел анализировать и увязывать между собой разрозненные и на первый взгляд никак не взаимосвязанные крупицы случайно полученной информации. Например, тот факт, что экспедиция покинула лагерь меньше чем через сутки после прибытия важных столичных чинов, говорил о том, что предстоящая операция, во-первых, весьма секретна, а во-вторых, не терпит отлагательств. А испуганно-ошарашенный вид полковника Хюфеля (которого Зельц знал не первый год как весьма решительного офицера и талантливого стратега) мог означать только одно – указания о содействии прибывшим гостям поступили к нему с самого верха, возможно, даже от Самого. Тем более что настоящий командир, коим, без сомнения, и был полковник фон Хюфель, в подобной ситуации не позволит так просто забрать накануне наступления, о котором ходили упорные слухи уже вторую неделю, два лучших танка с экипажами и несколько единиц автотехники, ценящейся в условиях пустынной войны на вес золота… Но полковник позволил… Значит, он получил не терпящие обсуждения указания из самых высших этажей власти…

Зельц вытащил из портсигара сигарету «Рейх – полный вкус», закурил и, глядя на медленно уплывающий прочь дым, продолжил размышления…

Фюрер, как известно, еще с середины тридцатых всерьез озабочен исследованием загадок цивилизации – многочисленные экспедиции на Памир, в Тибет и Индию, секретное изучение каббалистических учений, теперь вот – египетско-ливийская эпопея (Зельц давно подозревал, что особенного стратегического значения в концентрации войск на севере Африки нет). Значит, и настоящая экспедиция – из той же серии. А ведь в Европе идет война. И, насколько Зельц умел читать между строк, дела там идут совсем не так хорошо, как это преподносится официальной пропагандой. Вот и первый вывод: их секретная экспедиция приравнена Ставкой к фронтовой операции и, возможно, именно ради нее и был создан ранее Африканский корпус!

Сделанное Зельцем весьма смелое предположение, несмотря на всю его видимую абсурдность, даже улучшило настроение капитана – все-таки не зря они жарятся в этом пекле!

Конечно, можно было задуматься над тем, почему столь важная экспедиция так малочисленна. Однако, если их колонна выполняет разведывательную миссию, привлекать внимание противника скоплением больших сил и средств действительно не стоит…

Успокоенный ходом собственных размышлений, Зельц докурил и спрыгнул на песок – пора было сворачивать привал и командовать выступление – ночные часы особенно ценились при движении по любой пустынной местности. Шагая в сторону штабных автомобилей (следовало испросить разрешения вышестоящего начальства на начало движения и, вообще, разведать обстановку), капитан продолжал анализировать известную ему информацию. Поскольку вопрос, что они, собственно говоря, ищут, по-прежнему не давал ему покоя…

Все экспедиционное начальство, равно как и не отходящие от них ни на шаг секретчики, сидело на раскладных парусиновых стульях под натянутым защитным тентом и о чем-то оживленно беседовало. Подавив недостойное германского офицера желание потихоньку подойти и послушать (подвешенная под пологом тента яркая лампа не позволяла сидящим видеть происходящее вне освещенного круга), Зельц решительным, почти что строевым шагом вступил в освещенное пространство и четко доложил, заметив, как одновременно и резко все замолчали. Получив разрешение начать движение через полчаса, он развернулся и под пристальными взглядами сексотов растаял в темноте. Возвращаясь к своему танку, Зельц слегка улыбался: мучивший его последние сутки вопрос получил наконец ответ.