Так же тетушка часто повторяла, что хотя Ровена и не унаследует хорошего приданного, согласно своей доброй фамилии, но ее приятная внешность может многое поправить.
Если на первое замечание тетушки Ровена реагировала уставшим вздохом, то второе и вовсе не доходило до ее рассеянного слуха, который часто был занят совершенно противоположными вещами. В этом плане девушка была так бесхитростна, наивна и чиста, что совершенно и не помышляла использовать свою внешность, как достойное оружие для привлечения мужского внимания. В чем очень даже преуспела.
Но необходимо вернуться к сюжету повествования, дабы не унестись в подобных описаниях слишком далеко и позволить читателю самому довершить начатую картину.
Ровена, задремав на канапе, поняла, что теперь совершенно засыпает и перебралась в постель.
Утром в ее комнату постучалась служанка сообщив, что тетушка Элизабет желает видеть свою дорогую племянницу как можно быстрее.
Чем была вызвана подобная спешка Ровена прекрасно знала, в связи с чем изобразила на лице неимоверную усталость, надув губки, она нехотя сползла с кровати.
А дело было в том, что уже около трех недель ее тетушка взяла в привычку будить племянницу ни свет ни заря с одной лишь только целью: еще раз заставить девушку примерить бальное платье к церемонии представления ко Двору, придирчиво осмотреть каждую деталь гардероба и каждый аксессуар, в очередной раз посетовать на неудачно сделанный портнихой стежок и попросить ее переделать ( хотя платье сидело идеально и изменять что- либо не имело никакого смысла).
В такой почти ежедневной церемонии тетушка находила усладу и занимала себя на добрых 3 часа утреннего времени.
Служанка заметила гримасу недовольства своей госпожи ласково пожурила ее:
— Ах, барышня, снова вы небось поздно легли. Зачем же вы так делаете, если знаете, что на утро вам не позволят выспаться?
— Если бы ты знала, Катрина, как мне наскучили все эти примерки. К тому же совершенно излишние. Платье уже готово. Весь гардероб подобран.
— Я согласна с вами, моя госпожа, но вы же видите как то приятно вашей тетушке. Она вертит вас как куклу, находя все новое удовольствие от все новых деталей. Если вы заметили, все слуги вами восхищаются в присутствии мадам. Мы сговорились восхищаться как можно убедительней с тем, чтобы спасти вас от ежедневных рассматриваний.
— Спасибо, Катрин, но ты же видишь что пока ваши предприятия терпят крах.
Ровена вздохнула и сокрушенно всплеснула руками.
— Ой, чуть не забыла! — спохватилась горничная. — Тетушка желает поскорее совершить примерку платья, чтобы затем отправиться на прогулку в парк. Там вас будут ожидать леди Одилия, леди Валентина и их матушки.
Итак, закончив с утренним туалетом, Ровена спустилась к мадам Беркли, которая уже с нетерпением ожидала ее в гостиной, где на манекене красовалось бальное платье.
Очередная примерка длилась около трех часов. Тетушка Элизабет хмурилась, радовалась, негодовала по мелочам, восхищалась какой-нибудь пустячной мелочью в наряде, в общем, впала в свое привычное состояние, сопровождающее все церемонии примерки, когда безграничная глупость старается усыпить разум.
Впрочем, когда поправлять и осматривать было больше нечего мадам вернулась в свое прежнее спокойствие и впала в состояние некоторой сонливости, поняв, что заняться больше нечем.
После небольшого завтрака Ровена поднялась к себе с тем, чтобы сменить платье для прогулки в парке.
Парк Сауфхилл- место для ежедневных прогулок всей местной аристократии и зажиточных фермерских семей. Сюда стекались все, кто желал провести время на свежем воздухе и в веселой компании знатных господ и дам. Здесь творились сплетни, множились слухи. Здесь обсуждались все новости, лица и наряды и никто не был сокрыт от глаз любопытствующей публики.
Мадам велела подготовить открытую коляску, сочтя что на улице уже довольно тепло и ни она, ни ее племянница не рискуют своим здоровьем.
Солнце уже поднялось довольно высоко и теперь озаряло своим нежным теплом всю округу. Хотя весенний ветерок, еще прохладный и свежий, забирался иногда под теплые шали и одежды, заставляя поеживаться от холода. Но мадам это нисколько не смутило. Ей захотелось полюбоваться окрестностями и молодой зеленью.
Однако дорога оказалась довольно долгой и мадам задремала, не смотря на дорожные ухабы, которые, казалось, только лишь убаюкивали ее еще больше. А Ровена, как впрочем,и всегда, погрузилась в медитативное созерцание природы.
Вот уже показался перелесок, послышался гул многих голосов, веселый смех — это говорило о том, что там, за сенью листвы вот-вот уже должны замелькать ухоженные аллеи, извилистые дорожки, довольно широкие для того, чтобы можно было разъехаться двум экипажам, и прелестные цветочные клумбы. Мадам соизволила пробудиться сама, без постороннего вмешательства и тут же оживилась, стряхивая с себя сонливость.