Спящий. Прелюдия Пустоши (СИ)

Шаги двух человек. Нет, трех! Что? Как трех? Гули ведь говорили, что их двое. И старик тоже. Бес их задери!

И в подтверждение догадки, мимо меня прошло трое. Двое мужчин и девушка. Один широкоплечий, невысокий, крупный. Черные волосы и борода с седыми побегами. В руке факел, а на груди такое же приспособление со свечой.

Глава 36

Второй — долговязый, тощий, рыжий. Левой рукой мужчина прижимал к брюху небольшой сундучок. Он неуклюже споткнулся прямо напротив меня, едва не шлепнувшись на пол. Стеклянная колба выскочила из креплений на подсвечнике и разбилась. Фитиль потух.

У Ки́миты был кляп во рту и цепи на ногах. Одежда та же, что и была, за исключением босых ног. Она нехотя топала вперед, ведомая за руку. Глаза смотрели в пол, и складывалось ощущение, что она витает где-то в другом месте.

— Чтоб тебя, Гевон! Чтобы я, Ранд Кусанов, бродил по этой мерзости! За что я тебе платил? Почему кучка неизвестных тварей уничтожила твоих людей за каких-то полчаса? И кто это вообще был? — недовольным тоном пропищал долговязый, поднося свечу к факелу.

— Не знаю, господин, — пробасил тот.

— Нужно было больше с собой охраны брать. Мои ребята вмиг бы здесь всех за пояс заткнули!

— Нужно было… — тем же сухим тоном сказал Гевон.

— "Нужно было", — передразнил долговязый, прижимая сундучок. — Я бы так и сделал, если бы ты не убедил меня в обратном! И теперь посмотри, где я!

Вместо ответа Гевон резко дернул отстающую от них Ки́миту за руку, и девушка от неожиданности споткнулась, упав на колени.

— Чтоб тебя, тупая девка, — прорычал Гевон, поднимая ее за волосы. — Пшла вперед.

Я сжал рукоять револьвера, слушая болезненный стон пленницы, и тихо выбравшись из углубления, направил оружие сначала на самого опасного ублюдка. Уверен, дворянин не окажется настолько шустрым, чтобы спрятаться за девушку, прежде чем повторить судьбу начальника.

Между нами чуть больше десяти шагов. Свет двух факелов позволяет видеть достаточно четко, чтобы я не промазал с места. Задержал дыхание, поймал мушкой спину Гевона, поднял немного выше, чтобы попасть прямо между лопаток. Палец лег на спусковой крючок…

Внезапно впереди появился красный огонек, и на полу запрыгал желтый луч.

— Кто там? — спросил Гевон, замерев на месте. Он сразу же выставил Ки́миту перед собой как щит и положил дуло револьвера ей на плечо.

— Это я, начальник, — сказал мясник. Я скрипнул зубами, мысленно обласкав себя всеми ругательствами, которые знал, и прижался к стене. Как же можно было так опростоволоситься? Какое слово может держать этот больной?

— Тобиас? — удивился тот. — Ты жив? Отлично. Просто замечательно, парень!

— Значит, те создания мертвы? — воодушевился дворянин. — Вы перебили их?

Я пытался высмотреть надзирателя, но фонарь сильно мешал. Стрелять стало невозможно. Но что странно, он не рыскал им по стенам в поисках меня и еще не предупредил об опасности. А ведь я прямо на виду. Что этот Тобиас задумал?

— Нет, не мертвы. Зато весь гарнизон вырезан, — ответил он, с уже знакомым смешком, шоркая ботинками.

— Но ты смог выбраться, — констатировал басистый Гевон. Он убрал револьвер в кобуру и хлопнул того по плечу, свободной рукой.

— Да, как и вы, начальник… И пришел за вами…

Фонарь грохнулся на пол и погас. Тобиас смазанным движением вытянул из-за спины "Гача" и так же быстро вогнал его в грудь Гевона. Быстро. Кончик лезвия вылез как раз в том месте, куда я хотел стрелять.

Дворянин испуганно пискнул и торопливо попятился, поравнявшись со мной. Он трясущейся рукой достал оружие, повернул ко мне голову, и испуганно вскрикнув, тут же выронил его. Шлепнулся на пятую точку. Красная свеча вывалилась из подсвечника и упала фитилем ему на одежду, сразу же затухнув.

— Ты… что… — тем временем прокряхтел Гевон, глядя на мясника. — Я ведь… тебя…

Я прижал указательный палец к губам и, отлипнув от стены, подобрал револьвер.

— Ты давал слово и нарушил его. Ты сказал, что никогда не забываешь о своих, но бросил меня и сбежал как крыса. Наш уговор расторгнут, — пылко протараторил Тобиас, почти вплотную приблизившись к Гевону. Похоже, его ни капли не волновал дворянин.

Начальник зарычал, оттолкнул в сторону Ки́миту, да так, что она упала, отбросил факел и схватил мясника за грудки:

— Будь ты проклят!

— Мы уже давно все прокляты, если ты еще не заметил, дядя Гевон, — с улыбкой на лице сказал Тобиас и, оттолкнув мужчину, медленно вытянул из его груди Гача.

Гевон сделал неуклюжий шаг назад, замер и грохнулся лицом вперед.

Ки́мита еще не заметила меня и прижалась к стене, с ужасом глядя на мясника снизу вверх. Красная свеча придавала его довольной ухмылке более чем пугающий вид.

— Мы не так договаривались, — спокойно сказал я, привлекая внимание. Нашел в кармане Гевона пару ключей, один из которых просто обязан открыть замки кандалов.

— Мы никак не договаривались, — парировал Тобиас. — Ты не убьешь меня, я тебя. Всё. Гевона это никак не касалось, как и способа вызволения твоей подруги.