Спящий. Прелюдия Пустоши (СИ)

Детки, по-видимому, таки добрались до места, где засели наемники. Понять дарсийцев было можно. Редко кто может себе позволить палить по невинным детям. Знали бы они, что это не совсем дети.

— Фуф, — выдохнула бегущая трусцой справа от меня Кимита, запрокинув голову к небу, длинная челка струилась по лбу. Сейчас было хорошо заметно, что она совсем немного ниже меня, почти одного роста, но я мог видеть ее лицо. — Ты извини, что вспылила в трактире, как выберемся…

— Рано расслабляешься, — перебил глотающий воздух Гирс. Он пыхтел громче всех.

— Эта жрицуля сегодня точно не умрет, — хмыкнула Кимита. От этой фразы у меня перед глазами возник образ раздираемой гулями пацанки. Ее крики зазвенели в ушах и стало тяжело дышать. Не знаю почему, но мне так не хотелось, чтобы она осталась здесь. Мог ли я чем-то помочь в ту рим?

— Великая миссия? — невесело спросил я, вспоминая слова Доны.

— Может быть…, - ответила она, поджав губы.

Внезапно боковым зрением замечаю движение справа. Из-за угла дома выскакивает гуль и прыгает прямо на кхану.

Я в сердцах отталкиваю девушку рукой с дверсом и встречаю уродца ботинком в лицо. Тело было в воздухе, создание сигануло, как зверь какой, и его даже немного отбросило назад. Следом нашпиговываю тварь свинцом, сделав на эмоциях дополнительный круг уже пустого барабана. Патронов осталось не так много, и хватило бы одного, но нервы за эту ночь совсем похерились.

— Спасибо, — удивленно сказала девушка, во все глаза глядя на тело. — Не ожидала. Но не стоило, я бы успела разрубить.

— Не спорю, но лучше перестараться. Чем больше нас выживет, тем безопаснее будет добираться до Ромагиса. Мы и так потеряли многих, — заявил я, стараясь звучать беспечно, хотя на самом мне деле очень не хотелось, чтобы она тоже погибла. Тэли была странной и даже надменной, но было бы просто ужасно, если тот же неповоротливый Парс выживет, а она поляжет здесь следом с пацанкой. В общем, я постарался объяснить, что благодарность была в этом случае лишней. А после сказанного захотел оказаться в зубах у гуля, чтобы не чувствовать себя идиотом, толкающим подобную нудятину вместо простого "не за что".

— Скромность украшает воина, — озорно толкнула она меня локтем, ломая сформировавшийся образ, от чего я вскинул брови. Словно мы не в заднице мира среди пожирающих людей монстров, а в хорошем трактире и отмечаем мою оценку на экзамене.

Почему-то именно эта идея пришла в голову, хоть я в трактирах с девушками по такому поводу никогда не заседал, тем более с остроухими. Зато вспомнилось, как мы с ребятами отмечали там мою победу на городских соревнованиях по стрельбе. Зи тогда сказала, что если буду с ними часто пить — вырасту обычным идиотом.

Что ж, поздравляю, тэли Зири Намир — я вырос необычным идиотом. Именно так я ей и ответил, когда она в очередной раз сетовала на мое легкомыслие. Я невольно прикоснулся через рубашку к камешку на груди, и непонятная тоска на мгновение будто обняла меня, прижала к своему пышному телу. Вспомнился день, когда мачеха выдала его мне, сказав, что не знает, что с этим делать. Тенниши в нем нет, это просто необычайно крепкий материал.

Все эти воспоминания пронеслись в голове единым массивным образом, и когда появился второй гуль, я заметил не сразу.

Кимита поправляет меч. Уродливый труп валяется между нами. Гирс стоит напротив, вглядывается в сторону врат и поторапливает нас.

Я вижу, как маленькая тень выпрыгивает буквально из-под ног, молниеносно, как кошка. Тихо. Без рычания или мерзких визгов, какие издавали те уродцы, что бегали толпой. Детское, изуродованное клыкастой пастью лицо освещается серебристым светом луны. Вытянутые в стороны глаза горят желтым.

Но мой дверс уже наготове, целюсь от бедра. Палец несколько раз взводит курок, шустро, привычно, но до ушей доносится лишь пустой щелчок. И в этой вязкой тишине щелчок разрывает барабанные перепонки, словно по рельсе прямо над ухом ударили молотом.

Впереди мелькает светлая полоса хитанги, но острый частокол клыков успевает вгрызться в держащую меч руку Кимиты. Следом раздается несколько выстрелов со стороны Гирса и маленькое тело падает на землю, потеряв пасть.

— Нет, — произносит кхану, глядя на место укуса, и в этом взгляде невероятная обреченность. Несколько секунд назад она улыбнулась, благодаря меня за помощь, и вот теперь два ничтожных щелчка о пустой барабан лишили ее будущего. Меч вываливается из ее ладони и звонко падает рядом с телом маленького гуля, которое выглядит вполне обычным, будто мы убили обычного четырехлетнего ребенка.

Но ведь гули ясно дали понять, что обращение не гарантировано. Вдруг пронесет? Вдруг она отделается обычным ранением, меня ведь тоже укусили, и все в порядке.

А если нет? Если ей не повезет?

Ну, уж нет. Нельзя позволить всему закончиться вот так!

Хватаю меч с земли и кричу Гирсу вытянуть руку девушки в сторону.