Спящий принц

Каждая по очереди кивала, но дружелюбным их поведение назвать нельзя было. Сестра Мир даже скривила губы.

- Я Эррин… - начала я, но замолкла, когда справа раздалось шипение. Я повернулась и увидела море смотрящих на нас лиц, вздрогнула, когда встретилась с их холодными взглядами.

- Мы знаем, кто ты, Эррин Вастел, - голос Сестры Надежды был строгим.

Я посмотрела на Сайласа, склонившегося напряженно вперед и оглядывающего комнату.

- А ты, конечно, Твайла Морвен, дочь Амары Морвен, - продолжила Сестра Надежда, хоть и намного теплее. Я посмотрела на ту, к которой она обращалась, и обнаружила Димию. – Мы искали тебя.

- Что? – я перевела взгляд с Сестры Надежды на Димию.

- Наследница Пожирательницы грехов, ранее Донен Воплощенная.

От ее слов по комнате прошла дрожь, и я вспомнила. Донен Воплощенная, живая богиня. Пропавшая.

- Это ты? – сказала я, стараясь связать изображение сражающейся с големом девушки с тем, что я знала о невинной девушке, которой суждено было выйти за принца. Мертвого принца. Ох. Конечно, она так расстроилась, она должна была стать его женой. – Но ты сказала, что ты Димия, - сказала я, и все снова зашептались. – Ты сказала, что не знаешь, о чем я, когда я упомянула, что тебя ищут алхимики.

- Она не знает? – Сестра Надежда посмотрела на Димию, потом Сайласа и меня.

- Нет, - заявила Димия, глядя на Сестру Надежду. – Нет, - она повернулась ко мне. – Клянусь, я не врала. Я не знала, что они меня ищут. Я объясню, почему обманула тебя. Но наедине. Прошу. Прошу.

Ее руки были сцеплены перед ней, взгляд ее был умоляющим, и я кивнула.

Димия – Твайла – закрыла благодарно глаза и повернулась к Сестре Надежде.

- И? Зачем вы меня искали?

Губы Сестры Надежды дрогнули, словно ее слова были горькими.

- Это тебе расскажет твоя мать.

- Мама?

- Она в пути. Уже была в пути еще до того, как мы узнали, что ты здесь, словно судьба подсказала ей. Она объяснит, это ее долг, - лицо Сестры Надежды было мрачным, немного злым и похожим на лицо Твайлы, она хмурилась.

Ее слова напомнили мне о моем долге. Я посмотрела на Сайласа, вскинула брови и губами сказала ему: «Моя мама.

Он кивнул и повернулся к Сестре Надежде.

- Маму Эррин забрали в приют в Трессалине. Она в депрессии от горя. Я помогал ей. Кто может забрать ее и привести сюда?

- Никто, - сказала Сестра Мудрость, что молчала до этого. – Кого из нас это тревожит?

Сайлас вскинул брови.

- Меня.

Сестра Надежда посмотрела на него.

- Мы не можем сейчас никого послать пересекать Трегеллан.

- Тогда я пойду сам.

- Сайлас, - предупреждение.

- Я обещал ей…

- Чего стоят твои обещания, брат Сайлас? – тихо сказала Сестра Мир. – Ты даже клятвы не держишь.

- Довольно! – рявкнула Сестра Надежда, мы вздрогнули. Сайлас смотрел на стол, а я прожигала взглядом Сестру Мир, которая смотрела в ответ спокойными карими глазами. Не алхимик. Никто из Сестер не был алхимиком. – Оставьте нас, - приказала Сестра Надежда алхимикам за другими столами.

Они не возражали, тут же встали и покинули комнату. Ниа шла последней и посмотрела на меня с ненавистью. Что я ей сделала?

- Ты понимаешь, какой ущерб нанес? – Сестра Надежда повернулась к Сайласу, оскалила зубы, когда остались только мы и Сестры. – Плохо выдать чужаку наши секреты, но сказать ей… Ты мог все разрушить, и все еще можешь. Время покажет.

- Отец рассказал тебе наши секреты. Ты тоже была чужаком. Не вижу проблемы.

- Ты знаешь, что я не это имела в виду.

- Кто-то объяснит мне, что происходит? – спросила я. – Простите, если вы расстроены из-за моего… нашего… Я не знала, что он монах, когда это началось, и я не хотела навредить. Не беспокойтесь, я ни за что не предам вас. Поверьте, я умею хранить секреты. И мне бы стоило рассказать…

- Что? – Сестра Надежда повернулась ко мне, ее глаза пылали. – Что за секреты ты утаила, Эррин?

Краем глаза я увидела, как Сайлас качает головой.

- Я просто хотела сказать, что я не трусиха. Я не подставлю вас. Никого из вас. Ни за что.

- А если тебя поймают? А если тебя запрут в темной комнаты без еды и воды, пока ты не заговоришь?

- Мама, - предупредил Сайлас, но я остановила его.

- Я знакома с голодом, - сказала я. Губы Сестры Надежды дрогнули, я, казалось, шагала в ловушку.

- Конечно. А если тебя будут пороть?

Я вскинула брови.

- Пару часов назад голем сломал мне позвоночник. Вряд ли теперь я боюсь порки.

Ее губы снова дернулись: потрясение, отвращение, я не знала точно.

- А если тебе вырвут ногти? – сказала она. – Сломают пальцы по одному молотком?

Я побледнела.

- А если будут клеймить раскаленным железом?

- Хватит… - прошептала я.

- А если они будут делать это не с тобой, а с Твайлой или твоими друзьями из Тремейна при тебе? А если это сделают с моим сыном? Или твоей матерью? А если сейчас люди ищут ее, зная, что так тебя можно сломать? На что ты пойдешь, чтобы спасти родню, Эррин? Как далеко зайдешь?

- Хватит! – закричала я, звук зазвенел в пещере.

Сначала все молчали. Сайлас смотрел на стол, сжав кулаки так крепко, что его костяшки, что были без Нигредо, побелели.