Спящий сфинкс

— Нет, пожалуйста, дай мне закончить. — Девушка остановилась и заглянула ему в глаза. — Когда я узнала, что ты погиб, я стала равнодушной ко всему окружающему. Потом на Рождество умерла Марго. Торли говорил тебе?

— Да, — только и ответил он.

Легкий ветерок всколыхнул листву первым за весь вечер свежим дуновением.

— Ты знаешь, как это бывает, когда… — Силия сжала руки на груди, — у тебя внутри все перепутывается. Тебе приходит в голову нечто, какая-то навязчивая идея, которая представляется необыкновенно важной, не то чтобы случившееся с Марго на самом деле не имело значения, наоборот! Просто теперь все не кажется таким сложным. — Помолчав, она продолжила: — Ты начинаешь совершать поступки, о которых и не мечтал в обычное время. Вроде того, что я натворила после Рождества. И все-таки я была права! Права!

Холден обнял ее за плечи.

— Силия, милая, о чем ты?

— Послушай, Дон, мы с тобой не просто гуляем, — предупредила девушка. — Нас ожидает встреча.

— Встреча? — удивился Дональд. — И с кем же?

— С доктором Шептоном, — ответила она. — Я посвятила его в одну тайну. Его — и никого другого.

— Он, кажется, лечил Марго?

— Да. Сегодня я узнала, что он приехал в Лондон посоветоваться со своим другом, психиатром из Девоншир-Плейс, по поводу моей проблемы, — объяснила Силия. — Пригласить его домой я не могу. Понимаешь? Не могу! Дома за мной шпионят. Они думают, что я сумасшедшая.

Это признание из уст самой Силии покоробило Холдена, однако он тут же рассмеялся:

— Неужели?

— Разве Торли не говорил тебе? — изумленно спросила спутница.

— Говорил, — мрачно отозвался Холден. Гнев и возмущение начали закипать в нем при одном воспоминании о елейном голосе Торли, пытавшегося разрушить его счастье и убить мечты, готовые стать реальностью. — Да, говорил! И чем больше я общаюсь с мистером Торли Рудди Маршем, которого когда-то считал своим лучшим другом, тем меньше его узнаю!

— Дон, значит, ты не веришь, что я… Нет, подожди, не целуй меня! Я хочу кое-что объяснить тебе.

Серьезный тон девушки убедил его.

— Если я не передумаю, — прошептала Силия, — произойдет что-то ужасное! И все же я права! К тому же я не вижу путей к отступлению. Единственный человек мог бы защитить меня, старинный друг «второй мамочки»… Но теперь, когда я написала в полицию…

— В полицию? — заинтересовался майор. — Что же ты написала?

— Пойдем, — позвала спутника Силия.

Справа вереница деревьев уступила место высокой чугунной решетке. Силия проскользнула в приоткрытую калитку. Холден последовал за ней.

Внутри оказалась детская площадка, с трех сторон огороженная решеткой, а с четвертой — низеньким заборчиком, за которым виднелся сумрачный парк. Лунный свет, заливавший площадку, порождал причудливые, зловещие тени вокруг качелей, каруселей и большой продолговатой песочницы. Утоптанная почва под ногами пахла пылью. Ни одно место на земле не выглядело таким безжизненным и заброшенным, будто площадка предназначалась для игры мертвых детей.

Силия остановилась перед каруселями и толкнула вертушку. Тихонько скрипнув, те закрутились, то опускаясь, то поднимаясь.

— Дон, — произнесла девушка, — Марго умерла не от кровоизлияния, а от яда. Она покончила с собой.

Холден предполагал, что может услышать что-то подобное, и все же слова эти застигли его врасплох. Он ждал, что… А чего же еще он ждал?

— Говорю же тебе, она покончила с собой! — почти прокричала Силия.

— Но почему? — воскликнул майор.

— Потому что Торли отравил ей жизнь. — Карусели замедлили вращение, и Силия снова с силой крутанула их. Теперь она заговорила спокойнее: — Скажи, Дон, ведь ты говорил, что Торли был твоим лучшим другом? Как бы ты мог описать его?

— Не знаю. — Дональд пожал плечами. — Он очень изменился. По-моему, для него теперь главное — преуспеть в жизни. А раньше он всегда был несколько флегматичным, добродушным и общительным.

— Ты правда так думаешь? — произнесла девушка.

— Я всегда считал его именно таким, — ответил Дон.

— А вот я видела, как он бил Марго по лицу ремнем для правки бритвы, а потом, швырнув в кресло, душил. И это не один раз. Это продолжалось в течение трех или четырех лет.

Итак, краски начали сгущаться, события принимали все более зловещий оборот.

Карусели тихонько покачивались в лунном свете, а Силия дрогнувшим голосом продолжала:

— И я не думаю, чтобы она заслуживала подобного обращения. Марго была такой… безобидной! Да, да, безобидной. Она никому на свете не причинила бы вреда. Ты ведь знаешь это, Дон!

Холден действительно знал это.

— Да, быть может, ей не хватало интеллигентности и артистичности, о которой все время твердит Дэнверс Локи, — продолжала Силия. — Зато она была красавицей! И вот такой славный малый, весельчак… По словам Торли, в правильности которых я уверена, дело не в какой-то другой женщине. Я думаю, это просто жестокость. Торли всегда был слишком благоразумен и осмотрителен, чтобы выплескивать свое раздражение на посторонних, поэтому страдала Марго.

Холден пытался осмыслить услышанное.

— И как давно это началось?