Спящий во тьме

Они снова прислушались, но на сей раз ничего не услышали; багряные холмы молчали. Самсон Хикс глянул на вожака мастодонтов: до сих пор тот послушно брел вперед, вполне довольный своей участью, а теперь вдруг забеспокоился и занервничал. Громотоп то и дело топал ногой и мотал головой вверх-вниз; в горле у него глухо клокотало, точно он собирался затрубить, да не получалось. Прочие животные выказывали те же симптомы, – симптомы, что в глазах мистера Хикса свидетельствовали скорее в пользу гипотезы Билла, нежели его собственной.

– Ого-го! Господи милосердный, да они себя не помнят от страха! Они все чуют! – воскликнул Билли.

– Мастодонтов почти невозможно вывести из равновесия, – проговорил мистер Хикс, замечая, что его собственная лошадь тоже не на шутку встревожена. – Что ж их так переполошило?

Ни он, ни его седоватый спутник не могли предложить разгадки, разве что…

– Ты ведь знаешь про эту штуковину в Солтхеде? – осведомился Билли, по-прежнему сосредоточенно озирая окрестности.

– Какую еще штуковину?

– Да про матроса. Помнишь, мы его видели: отплясывал себе, как безумный, посреди улицы. Ему еще Бейлльол кулаком погрозил.

– Ага, было дело.

– А когда тот тип, которого принесли в «Синий пеликан» – ну, торговец кошачьим кормом, – пришел в себя, он рассказал, будто слышал в глухой ночи «надменный смех» – как раз перед тем, как столкнулся с матросом. А смех, дескать, раздавался из тумана, точно зов из бездны ада. Можно подумать, это сам дьявол! А ведь были и другие, что не спали в этот час и тоже слышали хохот.

– Да, припоминаю, – отозвался мистер Хикс, ежась при одной мысли о госте из инфернальных пределов. – Так, пустая болтовня. О чем только люди не судачат!

– А как насчет того, что в городе видели тераторнов? Тераторны в Солтхеде!.. Кто, как не они, за всем этим стоит. Зло подает голос, вот что.

– Никаких голосов, – запротестовал Самсон в тщетной попытке опровергнуть собственные ощущения, – а чувствовал он примерно то же, что и Билли. В конце концов именно он стоял во главе всего предприятия. Он – большой человек, взявшийся за большое, очень большое дело. Ему полагается держаться властно и уверенно и полностью владеть ситуацией.

– Все дело в погоде, – решил мистер Хикс наконец, идя на компромисс. – Да-да. В погоде, и только. Оченно необычное природное явление.

И, по всей видимости, удовольствуясь этим странным диагнозом – каковой, разумеется, в корне противоречил его собственной убежденности, – мистер Хикс вновь воздел вымпельный шест и дал знак трогаться. Однако разговоры насчет дьявола мало способствовали его внутреннему спокойствию; настолько мало, что воспоминание о желтом свете в глазах мистера Джона Хантера – столь недавно подавленное, по крайней мере в теории – снова принялось терзать его и мучить.

Караван вновь двинулся в путь, хотя уже далеко не так быстро и споро, как прежде. Тревога вожака передалась остальным. Одни животные то и дело вставали на дыбы, упирались и артачились, точно норовистые лошади. То и дело раздавался трубный рев – громкие, жалобные стенания, говорящие: пожалуйста, ну пожалуйста, не заставляйте нас идти вперед! Другие метались туда-сюда, явно вознамерившись нарушить мерный ход кавалькады. Виной ли тому холод, или зловещая птица, или загадочный смех, или нечто иное, ведомое одним лишь мастодонтам, но только поддерживать порядок становилось все труднее и труднее.

Юный мистер Рук как безумный носился на лошади туда-сюда, восстанавливая дисциплину и проклиная упрямство своих подопечных. Гнев его, вскипающий по любому поводу и без повода, грозил выплеснуться наружу. Сочтя вожака главным подстрекателем к бунту, он галопом поскакал прямо на него с ременной плетью в руке.

– Эй! А ну пошел, ты! – негодующе рявкнул Рук. – Пошел! Пошел, говорю!

Вместо того чтобы послушаться, мастодонт удвоил сопротивление: чем больше ярился Джон Рук, тем упрямее становился вожак. Подобно Чугунному Билли, он, похоже, терпеть не мог вздорных юнцов с тонкими усиками.

– Я говорю, пошел! – прорычал мистер Рук, с силой хлестнув плетью. Удар пришелся вожаку по морде и по лопатке. Мастодонт оглушительно заревел, свернул к обочине – и словно прирос к месту, препятствуя продвижению каравана.

Чугунный Билли, до сих пор наблюдавший за выходками мистера Рука, обернулся к большому, очень большому человеку.

– Вот тебе твой Джозеф! – хмыкнул он, качнув головой в сторону вышеозначенного наглого мальчишки, прохвоста и щенка.

– Да простится старине Хиксу подобная вольность, но только, как ты изволил заметить, никакой он не мой Джозеф, – отвечал Самсон.

Всадники натянули поводья. Мистер Хикс предчувствовал, что вот-вот случится какая-то неприятность, предотвратить которую он не в силах.

– Ах не твой? – воскликнул Билли. – Ты его нанял, нет? Ты и эти твои треклятые законники – эти все Баджеры и Винчи!

– Да уж, – пробормотал мистер Хикс, поневоле смиряясь с неоспоримой истиной. – Я и нанял, верно.