Спящий во тьме

А мистером Кибблом, чье сочувствие принадлежало Лауре, и только ей одной, владело благоговейное восхищение: при том, что он, увы, чувствовал себя чужим и несправедливо обойденным. Как мало знал он об истории и характере этой молодой девушки! Сколько всего она хранила в тайне, сколько всего повидала и испытала в юности; и кто бы мог о таком догадаться! О том, как отважно Лаура бросилась защищать свою семью, мистер Киббл слушал едва ли не в священном экстазе. По иронии судьбы, эти открытия привели лишь к тому, что между ним и Лаурой разверзлась новая, еще более глубокая пропасть – история мисс Дейл ни в какое сравнение не шла с бессобытийной, скучной, негероической хроникой его собственного бытия.

Доктор Дэмп, медик до мозга костей, с типично врачебным суховато компетентным видом поглаживал бороду – теперь, когда непростая медицинская проблема благополучно разрешилась.

– А ведь действительно, между мисс Дейл и мистером Скрибблером, когда он заглядывал к нам на Пятничную улицу, ощущалась некая отчужденность, некий холодок, – отметил профессор. – Я счел это за равнодушие с ее стороны и особо об этом не задумывался.

– Если скромному школяру позволено будет высказать предположение, – проговорил Гарри, – сдается мне, она считает Дика виновным в смерти ее матери и сестры, поскольку сам он сбежал, а их бросил на произвол судьбы. Но у них ни тени шанса не было, вы уж мне поверьте. Ни малейшей надежды! Из такой переделки никто бы не спасся, не важно, сражался бы Дик Скрибблер или убежал. Чтобы один-единственный вооруженный мужчина, к тому же пеший, а не верхом, да одолел саблезубую кошку? Да это было бы чудо из чудес! Я, разумеется, не говорю о нашем мистере Хиллтопе.

– Что до Лауры Дейл, ее склонность к преувеличенным самообличениям, несомненно, проистекает из того, что девушка не смогла спасти их сама, – рассуждал вслух доктор Дэмп. – При том, что и от нее здесь ровным счетом ничего не зависело, как совершенно верно заметил Гарри. Такого рода феномены – отнюдь не редкость, знаете ли. Всепоглощающее чувство вины – это жуть что такое, тем паче если необоснованное. Это ж общеизвестно!

– Лишь благодаря фантастическому везению, доктор, и не иначе, мне удалось нанести те несколько последних ударов. Разумно было ожидать, что и мисс Дейл, и я неминуемо погибнем вместе с ее матушкой и сестрой. В конце концов кошка была здоровущая и чертовски упрямая. Я убежден: нам просто-напросто невероятно посчастливилось.

– Хотел бы я знать, что чувствует мистер Скрибблер, – проговорил профессор, задумчиво хмурясь. – Что за неописуемый ужас выпал на его долю в тот день в Бродшире! Настолько неописуемый, что он просто не может говорить о нем – равно как и ни о чем другом.

Последовала долгая пауза. Джентльмены пригубили кофе и вновь принялись строить предположения.

– Что до Фионы, возможно, Дик видит в ней двойника своей бедной маленькой сводной сестрицы, – проговорил мистер Банистер. – Заботясь о Фионе, он по-своему заглаживает свою вину перед погибшей Джульет.

– Что, если то же самое справедливо и по отношению к мисс Дейл? – рискнул высказаться мистер Киббл, разрывая кокон, в который сам себя заключил. Долой уныние, долой эгоистичную жалость к самому себе, хватит оплакивать свои мелкие, вздорные невзгоды; навек прочь и то, и другое! Что значат они в мире, где существует бескомпромиссный героизм, преданность и самоотверженность Лауры Дейл?

А профессор Тиггз между тем задумался о своей покойной сестре. Как любил он распознавать дорогие, столь памятные ему черты в зеркале лица ее дочери! Как поразительно и как чудесно, как печально, удивительно и как странно, что и он, и мисс Дейл, и чудаковатый Дик Скрибблер – все трое угадывают столь сходные образы в лице одного и того же невинного ребенка!

Позже тем же вечером, уже на Пятничной улице, проходя через прихожую, профессор едва не заговорил с Лаурой на пресловутую тему. Дойдя до арки у лестницы, он обнаружил, что девушка сидит за книгой в старомодной гостиной. На ней было повседневное голубое полотняное платье, очень простенькое; золотисто-каштановые волосы рассыпались по плечам. Заметив вошедшего, гувернантка поднялась на ноги. В ласковых серых глазах читался вопрос:

– Сэр?

– Хм! Видите ли, мисс Дейл… меня занимает один… хм… вопрос, о котором мне бы хотелось…

Но, еще не договорив, профессор понял, что неправ.

– Сэр?

На ходу передумав, профессор Тиггз выдержал некоторую паузу и в самой своей добродушной манере сказал:

– Хм… доброй ночи, дорогая моя. Я… хм… желаю вам приятных снов.