СПИД: приговор отменяется

У меня есть надежда, что на руинах СПИД-науки возникнет новая сила для создания гармонии между практикующей медициной, основанной на лечении, и профилактической, основанной на просвещении, которое уменьшило бы количество медицинских вмешательств, вызванных заболеваниями, в том числе связанных со СПИДом. Эти возможности восстановления и сохранения здоровья дополняют друг друга, а препятствиями здесь являются главным образом финансовые интересы — риск убытков, которые понесут фармацевтические компании и другие причастные организации в случае прекращения «борьбы» со СПИДом».

Опыт ВИЧ-положительных россиян

Информации об опыте ВИЧ-положительных россиян, которые пытаются преодолеть «аксиому» преждевременного угасания после такого диагноза, к сожалению, не так много. До крайней мере, в тех официальных СПИД-изданиях, которые известны авторам, не удалось найти ничего подобного. Тем, очевидно ценнее примеры, о которых рассказали в разное время некоторые российские СМИ. Одна из таких историй, опубликованная в «Московском комсомольце» (2000, № 2), показательна в том смысле, что, независимо от страны проживания и национальности, человек, попавший в такую ситуацию, может или покорно принять вынесенный ему СПИД-врачами приговор, или попытаться поступить вопреки уготовленному сценарию.

Герой публикации — молодой человек, так называемой нетрадиционной сексуальной ориентации, по всей видимости, доброжелательные и эрудированный, имел много друзей, среди которых были ВИЧ-положительные. По молодости лет для него важнее всего были доверительные отношения с такими партнерами, ради которых он шел на риск получить такой же диагноз. И, в конце концов, это случилось.

Но в отличие от большинства людей, которые впадают в отчаяние и депрессию после такого поворота судьбы, этот человек говорит, что он стал совсем по-иному относиться к жизни — ценить каждый день, каждую минуту, научился радоваться каждому прожитому дню. Каждая встреча друзей воспринималась ими как, может быть, последняя в жизни.

Теперь он знает, что с таким диагнозом можно жить столько, сколько отпущено природой. Молодой человек считает, что примерно для половины людей ВИЧ-положительный диагноз — роковой момент, и они смиряются с неизбежностью близкой смерти. Для других это момент истины, открывающий возможность пересмотреть ценности жизни: такие люди отметают все суетное, стараются делать добро другим, открывая в себе нечто новое и не изведанное ранее. Он особенно ценит тех, кто не изменил к нему доброго отношения.

С этим диагнозом молодой человек живет уже не первый год. Из питания больше внимания стал уделять витаминам, однако никаких лекарств не принимает.

Многие его знакомые любое нарушение здоровья склонны связывать с возможным заражением ВИЧ и очень по этому поводу переживают. Он же считает, что основное условие жизнестойкости — знание: чем больше информации, тем легче ориентироваться в такой непростой ситуации, в которую он попал.

И все-таки этого молодого человека угнетает, что некоторые знакомые общаться-то с ним общаются, но из одной чашки, к примеру, пить боятся.

— То, чего я достиг в понимании самого себя и жизни всего за год после диагноза, — говорит герой публикации, — я не мог раньше достичь и за 5 лет.

Он надеется дожить до времени, когда будет найдено лекарство от ВИЧ.

Еще одна история молодого москвича:

«В конце октября 1988 года меня привезли во 2-ю клиническую инфекционную больницу на Соколиной Горе[21].

Медсестра записала в карточку мои имя, фамилию, адрес и проводила в палату. Я не знал, зачем меня привезли сюда и что будет дальше. Мне было тогда всего 18 лет.

Когда врач объявил мне, что у меня обнаружен ВИЧ, после жуткого стресса началось тихое сползание в безразличие и страх. Однако СПИДа у меня не было. Никто из людей знающих не счел нужным мне об атом сказать, никто не раскрыл мне тайны, что, до того как разовьется СПИД, ВИЧ-инфицированный человек может жить долгие годы и при этом чувствовать себя хорошо.

В конце 1991 года произошла очень важная для меня встреча с Геннадием Александровичем Крименским, который, выслушав мою историю, сказал: «Работать надо, юноша, и, если хочешь, мы можем работать вместе». Через год мы создали общество «Мы и вы» — первую в России организацию, в создании и работе которой участвовали ВИЧ-инфицированные люди.

Почти все живущие с ВИЧ и СПИДом жалуются, что из-за заражения приходится рвать контакты, чтобы кто-то не узнал об инфекции. Ситуация безвыходная. И лекарств нет» и тебя либо просто боятся, либо боятся и изгоняют.

Чуда мне увидеть не довелось. Мои знакомые и друзья постепенно заболевают и умирают. Я знаю, что умру раньше отпущенного мне срока, но ведь сегодня я еще жив, мое тело слушается меня, мой разум достаточно ясен. У меня есть семья, работа и друзья. Сегодня я живу с вами. И завтра буду жить с вами, а вы со мной. И да хранит нас Бог». (Письмо опубликовано в газете «Здоровый город, здоровье москвичей», 1999, № 5, со ссылкой на журнал «Итоги»),