Спикосрак капитана Немова

Теперь о брате. Брат, когда я вернулся, насел на меня с удвоенной силой – давай, мол, придумывай обещанную искусственную пиявку или возвращай долг. Мне же было не до пиявки, я устраивал подземную базу, строил лодку, да и работа банщиком времени отнимала много. Спасибо Николаю Игнатьичу, если бы не его помощь, не его золотые руки, я бы еще пять лет ковырялся, а может быть, и все десять. Брат ничего об этом не знал. Я ему и не собирался рассказывать. Зато я выяснил про него такое, что волосы на голове дыбом и посейчас встают. Носясь с идеей своей пиявки, он, оказывается, с опытов над животными перешел на опыты над детьми. И использовал, чтобы добывать материал, мою любимую Веру Павловну. И разрыв между ними в свое время произошел именно из-за этого. Но он ее заставил себе помогать насильно, и она вынуждена была согласиться. Поселилась она к тому времени как раз в вашей квартире, поэтому я сразу предположил, что вероятной жертвой экспериментов брата могут стать малолетние ее жители, то есть вы. Да и Вера Павловна, если честно, очень сильно переменилась. Это я уже после узнал, что он использовал расслабляющий порошок, который делает женщину управляемой.

Короче, надо было вас двоих выручать. Я и воспользовался случайными обстоятельствами, чтобы сделать это, не привлекая к себе внимания. Подсунул вам спикосрак – тогда, на рынке, ну это вы и сами, наверно, помните. Я только одного не учел – что брат ведь тоже не сидит сложа руки, что и у него имеются некие источники информации. Хотя для конспирации я и фамилию два раза менял – на Кочубеева, потом на эту вот, которая у меня теперь, – Немов. И даже инсценировал собственную смерть от пожара. Узнал он, в общем, и о моей вам помощи, и о строительстве подводного аппарата, и о времени, на которое назначено его первое пробное плавание. Может быть, Вера Павловна под действием порошка сболтнула, может, как по-другому узнал, не знаю. В результате мы имеем то, что имеем, включая похищенное с автобазы средство передвижения и вашего товарища, Шкипидарова, спрятанного неизвестно куда.

Товарищ капитан Немов закончил.

Глава двадцать третья. Спикосрак капитана Немова

Рассказ вышел довольно долгим, но мы слушали его с открытыми ртами. Как-то незаметно рядом с нами оказался и дядя Коля. В руке он держал ключи, вытащенные из корабельного двигателя.

– Вот бы ни за что не подумал, что тот дядечка это были вы. – Дядя Коля крякнул в кулак. – Ну, когда вы представленье перед очередью давали. Как же, очень хорошо помню. И как кот пел, и как попугай горланил, и как очередь огоньку давала курящей птице. И коробочек помню, и дрессировщика, то есть вас. Вы ж тогда с тросточкой выступали и в черных таких очках? – Дядя Коля убрал ключи и из пальцев соорудил кольца наподобие очёчной оправы.

– Стыдно было перед людьми, потому и в очках, – вздохнул товарищ капитан Немов.

– Да уж, невеселый рассказ. Ну да кто прошлое помянет, тому глаз вон. Я чего говорю-то. – Дядя Коля переменил тон. – С «Верой Павловной», вашей лодочкой, все в порядке. Хоть сейчас на ней в Атлантику выходи. А вот с украденной машиной как быть? Время, оно ж не памятник, оно не стоит на месте. Да и хлопчик неизвестно в какой целости и сохранности пребывает.

– Надо идти на рынок, на огуречный склад, я думаю Шкипидаров там, – взволнованно предложил я. Больно уж мне не давала покоя фраза Ухарева про огурцы с примочкой.

– Возможно. А возможно, и нет. Но в любом случае проверить на складе нужно, – поддержал меня капитан Немов.

– Я бы все же начал с машины, – возразил ему дядя Коля Ёжиков, – увезли-то паренька на машине. А машина как-никак не мальчишка, ее скоро на кусочки не разберешь. Предлагаю походить по дворам, заглянуть в сараи, авось где автомобиль и отыщется. А найдется автомобиль – найдется и ваш товарищ. Небось, дрыхнет сейчас в кузове под брезентом и не знает, как мы тут переживаем.

– Мысль разумная, но ты, Игнатьич, представь – это сколько же дворов обойти придется, прежде чем мы найдем машину. А что если ее зарыли на время в каком-нибудь городском саду, Юсуповском, например?

– В Юсуповском? – задумался дядя Коля.

– Ну, в Юсуповском, это я так, для примера. Может, и не в Юсуповском. Нет, Игнатьич, времени у нас для этого мало, чтобы по дворам шарить, – остудил его порыв капитан.

С полминуты посовещавшись, решили все-таки начать с рынка. Шли какими-то подземными переходами, на этот раз не тыкаясь наугад и не оставляя на пути вешек. Дядя Коля дорогу знал, часто хаживал на рынок за вениками по подземным ленинградским тропинкам.

Страха мы со Щелчковым не ощущали, один азарт. Азарт да еще легкое возбуждение от предстоящей схватки. Да и о каком страхе могла быть речь, когда рядом шел капитан Немов, подбадривая нас веселой улыбкой.

Я вспомнил про таинственный спикосрак, про который мы слышали уже не однажды – и от Сопелкиной, в шкипидаровском пересказе, и от самого товарища капитана, – и, набравшись духу, спросил, что же это за штука такая.