Спин

Я напомнил ей, что у нее нет ни денег, ни места, где остановиться. Она сказала, что как-нибудь перебьется. Что ж, я выдал ей одну из кредитных карточек, оставленных мне Джейсоном, и предупредил, что не знаю, насколько эта карточка финансово весома, какие у нее кредитные лимиты и не сможет ли кто-нибудь ее по этой карточке выследить.

Она спросила, как со мной связаться.

– Позвони, — сказал я.

Она знала мой номер. Номер остался прежним, я хранил его уже много лет. Номер телефона, который я постоянно носил с собой, тго который очень редко звонил.

И я отвез ее на автобусный вокзал, где она сразу затерялась в толпе туристов, сбитых с толку концом «Спина».

* * *

Телефон зазвонил через полгода, когда газеты еще посвящали пространные статьи «новому миру», а кабельные сети начали показывать скалистые берега где-то «за Аркой».

К этому времени сквозь Арку прошли уже сотни больших и малых судов, среди которых некоторые несли солидные научные экспедиции под эгидой ООН или Международного геофизического года, в сопровождении военного эскорта и медиакорпуса. Устремились туда и траулеры, возвращавшиеся с трюмами, полными рыбой, которая при слабом освещении могла показаться треской. «Арочный» рыбный промысел строго воспрещался всеми национальными и международными надзорными инстанциями, что не помешало «арочной треске» проникнуть на рыбные рынки Юго-Восточной Азии. Рыбка оказалась вкусной и питательной. Что, как выразился бы Джейсон, «кидало намек». Когда рыбу проанализировали «по косточкам», обнаружили, что ее геном допускает отдаленное родство с земным животным миром. Новый мир оказался не просто обитаемым, но гостеприимным, как бы созданным «под человека».

– Нашелся Саймон, — сообщила мне Диана.

– И?

– Живет на трейлерной стоянке под Вашингтоном. Подрабатывает ремонтом всякой домашней техники и сантехники. Велосипеды, тостеры, унитазы... В основном, конечно, на социальное пособие. Пристроился к церквушке пятидесятников.

– Обрадовался тебе?

– Постоянно каялся, просил прощения за то, что случилось на ранчо. Сказал, что хочет заслужить прощение. Спросил, чем может мне помочь.

Телефон слегка взмок в моей судорожно сжатой ладони.

– Н-ну, и что ты?

– Я попросила о разводе. Он не спорил. И еще сказал, что я сильно изменилась, что что-то во мне незнакомое. И мне показалось, что это изменение ему не понравилось.

Серный дух преисподней почуял, подумал я.

– Тайлер, я действительно так изменилась?

– Все меняется.

* * *

Намного более знаменательным оказался следующий ее звонок, годом позже, заставший меня в Монреале. Использовав фальшивые документы Джейсо-на, я ждал подтверждения своего иммигрантского статуса и подрабатывал в службе надомного медицинского обслуживания в Утремоне.

Со времени последнего звонка Дианы базовая динамика Арки более или менее прояснилась. Факты не устроили бы всякого, кто рассматривал эту конструкцию как застывшее образование или простые «ворота». Другое дело, если рассмотреть Арку как сложное разумное сооружение, анализирующее события и манипулирующее ими.

Арка соединяла два мира, пропуская из одного в другой лишь суда с людьми на борту, причем проходящие сквозь нее лишь с южной стороны.

Что это означало? Для ветра, облаков, океанских течений, птиц Арка представляла собой лишь два странных утеса бесконечной высоты, на которых даже гнезда не совьешь. Два вертикальных столба между Индийским океаном и Бенгальским заливом.

Расторопное агентство морских круизов в Мадрасе мгновенно запустило рекламу путешествия на прекрасную планету, отпечатало красочные плакаты. Интерпол прикрыл это мероприятие. В ООН активно мололи языками, пытаясь выработать «отношение» к новому явлению. Но мадрасские плакаты не врали. А что, как, почему? Спросите гипотетиков.

Диана оформила свой развод, но работы не нашла, чем заняться, не представляла.

— Может быть, если вернуться к тебе...— В этом ее «может быть» не звучало ничего от Четвертого. — Если ты не возражаешь. Честно говоря, мне нужна помощь. Найти свое место, обосноваться...

Я устроил ей работу в клинике и оформил документы на проживание. Осенью она прибыла в Монреаль.

* * *

Процесс сближения развивался у нас медленно, старомодно (может, даже по-марсиански), мы исследовали друг друга, взаимно притирались к произошедшим в нас изменениям. Нас больше не сдерживал «Спин», но и не подгоняла детская нетерпеливость, стремление приткнуться к теплому боку партнера, не столь важно, какого. Мы сблизились как взрослые, осознавшие себя индивиды.