Читаем Спиноза полностью

Автор признается, что не очень хорошо знаком с исламской философией, и потому не может сказать, было ли в сей мысли доцента Гаджиева рациональное зерно, или же эта сентенция была исключительно плодом его, безусловно, сильного, но весьма своеобразного интеллекта. Но он и не особенно удивится, если кто-то скажет, что такое рациональное зерно и в самом деле имеется.

Автора также не удивляет то, что один из первых биографов Спинозы, Ян Максимилиан Лукас, утверждал, что если вы сравните учение Спинозы с догмами Нового Завета, «то увидите, что это одно и то же»[3].

Так же как лично автору этой книги близка идея Иосифа Клаузнера[4] о том, что Спиноза — это в первую очередь еврейский или, если угодно, иудейский философ. Но он же, вне сомнения, «предтеча» идеалиста Гегеля и материалиста Фейербаха.

Более того: если завтра кто-то объявит философию Спинозы близкой к буддизму, индуизму или конфуцианству, автор тоже будет не особенно удивлен. Потому что, когда начинаешь чуть ближе знакомиться с его учением, то начинаешь понимать, что философия Спинозы — если толковать ее расширенно — пересекается, образуя общие сектора практически со всеми философскими и теологическими системами, но при этом не укладывается и не совпадает ни с одной из них.

Давайте скажем прямо: мы, то есть по меньшей мере те, чья молодость пришлась на так называемые годы застоя или горбачевской перестройки, никогда не были толком знакомы с трудами Спинозы да и других великих философов. Так уж случилось, что мы росли на тщательно созданных о них мифах, зазубривая формулировки из учебников по диалектическому и историческому материализму. Почти каждый из нас с полным правом мог повторить за Юрием Левитанским:

В раденье о голодных и рабахвошла в меня уверенность прямая,что путал Кант, и путал Фейербах,и путал Гегель, недопонимая.Еще не прочитав их ни строки,я твердо знал — ну как же, в самом деле,напутали — ах, эти старики, —не знали, не смогли, не разглядели!Сомнений дух над нами не витал,и в двадцать лет, доверчивый не в меру,уже скопил я круглый капитал готовых истин,принятых на веру.Старательно заученные мной,записанные твердо на скрижали,они меня, как каменной стеной,удобно и надежно окружали…[5]

Согласно принятым нами на веру готовым истинам Спиноза был не кем иным, как убежденным материалистом и атеистом, предтечей и провозвестником марксистско-ленинской философии. Той самой, которая всесильна потому, что она — верна, а верна — потому, что всесильна.

Никто не спешил нам объяснить, что наши представления о Спинозе — не более чем миф; что на самом деле Бог является главной фигурой спинозовской философии, а интеллектуальную любовь к Богу он провозглашал главной человеческой добродетелью. И утверждать, что философ говорил не совсем то, что хотел сказать, — значит унизить Спинозу подозрениями во лжи и малодушии, которые никогда ему не были свойственны.

За минувшие два десятилетия на постсоветском пространстве, в русскоязычном культурном космосе появилось немало специалистов в области философии, свободных от подобных мифов и освобождающих от них новое поколение российских интеллектуалов, вращающихся в этом космосе. Я говорю прежде всего о работах Игоря Самуиловича Кауфмана, Андрея Дмитриевича Майданского, Аслана Гусаевича Гаджикурбанова — известных спинозистов как на родине, так и за рубежом.

Но в массовом сознании миф о Спинозе продолжает жить. Как, впрочем, и целый ряд других домыслов, связанных с его учением, биографией и особенностями личности. И, думается, пришло время для освобождения сознания самой широкой публики от этой шелухи.

Что, кстати, отнюдь не принизит или унизит Спинозу, но, скорее, наоборот, выведет его фигуру, говоря современным языком, в другой формат: из 2D — в 3D, сделав ее более объемной и, одновременно, более близкой и понятной.

* * *

Автор считает своим долгом отметить, что это — уже третья книга о Спинозе, издающаяся в серии «ЖЗЛ» за время ее существования. Первая из них — пространный очерк Герасима Абрамовича Паперна «Спиноза: Его жизнь и философская деятельность»[6] — вышла в 1895 году, еще с легкой руки Федора Павленкова.

Талантливый переводчик и популяризатор Герасим Паперна (именно так правильно звучит его фамилия) написал чрезвычайно познавательную биографию Спинозы, многие страницы которой и сегодня читаются с интересом. Точно подметив вечную актуальность философии Спинозы, он постарался познакомить читателя с ее основными положениями, исходя из последних достижений науки и философии своего времени.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука