Спиноза. Жизнь мудреца

Изгонять, как преступников, честных граждан только за то, что они думают не заодно с толпой и не хотят лицемерить, — что может быть хуже для государства?

Преследовать, как врагов отчизны, тех, кто мыслит свободно, посылать их на смерть, превращать плаху — место казни и ужаса для злодеев — в трибуну, с которой народу преподаются высокие примеры терпимости и добродетели, к публичному посрамлению государства — что может быть для него гибельней?

Тот, кто сознает себя честным человеком, не боится смерти, как злодей, и не молит о пощаде, ибо сердце его не терзают стыд и раскаяние. Умереть со славой за хорошее дело и за свободу — он вовсе не считает такую смерть наказанием, а скорее честью для себя.

13

Великий пенсионарий не отрывал восхищенного взора от сияющего светом всепроникающего разума лица Спинозы. В нем чувствовалось такое мощное биение умственного пульса, такая грандиозная духовная сила, открыто и неутомимо боровшаяся ради приобретения идеальных благ, полное обладание которыми и составляло предмет стремления и усилий для мыслящего человека, что обаяние его было неотразимо.

— Господин де Спиноза, — сказал он наконец. — Вы настолько покорили меня блеском своего разума и мощью своей убежденности в собственной правоте, что я предприму все усилия к тому, чтобы ваши прежние и будущие труды были опубликованы и получили широчайшее распространение не только в Голландии, но и по всей Европе. Продолжайте ваш самоотверженный труд и ни о чем не беспокойтесь. Пока у власти в Голландии будет стоять Ян де Витт, никто больше не посмеет преследовать вас и запрещать ваши произведения.

— Дай Бог, чтобы во всей Европе у власти оказались просвещенные правители, подобные вам! — взволнованно воскликнул Спиноза. - Тогда людям легче было бы сбросить с себя гнет суеверия и мракобесия.

— Будем надеяться на это и работать для этого, дорогой мой друг, — ответил великий пенсионарий и крепко обнял философа.

14

Когда они расстались, за окнами серел рассвет. Беседа двух великих сынов Голландии незаметно растянулась на всю ночь.

Проводив высокопоставленного гостя, Спиноза возвратился в свою комнату и налил себе бокал бургундского. Так он приветствовал наступившее утро, открывшее перед изгнанником и отшельником новые горизонты.

15

Несколько последующих лет жизни Спиноза неустанно трудился над завершением большой работы, которая стала предметом долгой ночной беседы между ним и великим пенсионарием.

Когда, наконец, работа эта была окончена, философ переселился из Ворбурга в Гаагу.

Сельское уединение как нельзя лучше подходило для кропотливой повседневной работы, требовавшей полной сосредоточенности. Теперь же пришла пора предъявить миру готовые свои труды, а для этого столица была более подходящим местом. Возможно также, что к переезду в большой город побудило Спинозу все слабеющее здоровье и необходимость иметь под рукой медицинскую помощь.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ХУЛА И СЛАВА

Глава I

ГААГА

1

В 1670 году, уступая единодушным просьбам своих друзей, Спиноза переселяется в Гаагу.

Хотя он дал себе слово не обращать внимания ни на что и жить только ради науки, сдержать его удавалось не всегда.

Разные неприятности, бедность, переезды с одного места на другое, мелочные домашние заботы, а также беспокойство за судьбу своих творений и слабая надежда когда-нибудь увидеть их опубликованными — все это частенько отвлекало его от занятий и тормозило дальнейший ход его трудов.

Лишь теперь, благодаря содействию преданных друзей и прежде всего благодаря покровительству Яна де Витта, первое самостоятельное его произведение получило надежду увидеть свет.

2

Сначала Спиноза поселился в квартире в центре города, но она была для него слишком дорога, и вскоре ему пришлось подыскать себе более дешевое жилье.

А спустя несколько десятилетий в его первой квартире поселился человек, которому суждено было стать первым биографом Спинозы. Это был священник Ян Колер, или, как было принято тогда у образованных людей присоединять к фамилии латинское окончание, Колерус.

Интересно отметить, что первый биограф Спинозы в то же время был и противником его философских взглядов, что не помешало ему оставить ряд ценных свидетельств о жизни и быте своего предшественника, которыми пользовались и продолжают пользоваться биографы последующих времен.

Вот как описывал он это недолгое пристанище философа: «Мой рабочий кабинет — крайняя комната на заднем конце дома — та самая, где спал и работал Спиноза. Нередко, говорят, он приказывал подавать ему туда и обед и по два, три дня проводил там, не выходя и никого решительно не принимая».