Спираль

Он рассказал, что у них есть надежда на мое помилование, что он со своей стороны приветствует это и они составили соответствующее прошение, которое мне остается только подписать. С этими словами он подвинул ко мне через стол лист бумаги и протянул ручку. Да, он хотел меня одурачить. Повернуть дело так, словно помилование - его заслуга и я должен быть благодарен ему. Благодарность и есть та ловушка, которую мне расставили. Я это сразу понял. Но, конечно, не должен был подавать виду, что раскусил их.

Ну, заметил он нетерпеливо, поскольку я не взял ручку и не взглянул на бумагу. Ведь мне было совершенно безразлично, что там сказано. Меня занимало лишь одно! Надо подписывать или не надо? Если уж я решусь подписать, то подпишу не глядя все, что они потребуют. Зачем мне читать их писанину?

- Это новое предписание? - спросил я, не поднимая глаз.

- Предписание? При чем здесь предписание? - воскликнул он и сделал вид, будто поражен до глубины души. - Речь идет о помиловании, а это не имеет отношения к предписаниям. Помилование происходит всегда помимо предписаний. Вот в чем суть.

Вот в чем суть, подумал я. Вы себя невольно выдали этим словечком "помимо"! Что общего я имею с вашим "помимо"?

- А если я не подпишу? - спросил я.

- Если вы не?.. Господи, и чего только люди не придумывают, - обратился он к надзирателю, который стоял позади меня.

- Тогда вы запрете меня в темный карцер? - продолжал я спрашивать.

- Куда?.. Куда?.. - удивился он еще больше, но потом взял себя в руки. - Послушайте, от радости вы, кажется, совсем потеряли голову.

- Да, я потерял голову, - признался я. - Если это... это помилование происходит помимо предписаний, господин начальник, то тогда... Я не хочу себя хвалить, но я всегда старался действовать согласно предписаниям, даже в тех случаях, когда мне приходилось трудно. Однако раз мне было обеспечено здесь пожизненное пребывание... а это я знаю совершенно точно, у меня хорошая память, я помню все с первого дня, как очутился в этих стенах... то я и старался приноровиться к здешним условиям с самого начала.

- Ну конечно же, кто спорит. Именно потому, дорогой мой. Благодаря вашему хорошему поведению, - согласился он.

- Но если это, как вы говорите, происходит помимо предписаний, то возникает опасность впасть в ошибку.

- В ошибку? Но послушайте! - с возмущением воскликнул начальник. Он рассердился на меня точно так же, как писарь в приемной.

- Я хочу объяснить вот что, господин начальник. Извините, ради бога. До тех пор пока действуют предписания, известно, что требуется от каждого. Это довольно-таки ясно, надо просто все выучить наизусть. Но коль скоро речь заходит о том, чтобы делать "помимо", не знаешь, как вести себя. Что-то не сходится. И начинаешь блуждать в темноте. Поэтому я не понимаю, зачем надо отклоняться от прямой дороги. Не понимаю не только из-за себя, но также из-за здешних порядков. И знаете ли, как можно решить, является ли правильным то, что происходит "помимо"? Правильным и для меня тоже. Над тем, что совершается "помимо", мы теряем контроль, именно потому, что оно "помимо". Ибо, возможно - мне даже неприятно признаться в этом, хотя я знаю себя куда лучше, чем вы, - ибо, возможно, гораздо правильней было бы посадить меня в темный карцер.

Сразу он не нашелся, что ответить. Он разглядывал меня, высоко подняв брови. Очевидно, он испугался, а это отнюдь не входило в мои намерения. Нехорошо, когда люди пугаются, ведь тогда от страха они действуют иначе, чем хотели бы первоначально. И это немыслимо вычислить.

- Я вовсе не настаиваю, господин начальник, - заметил я, чтобы его успокоить. - Я просто высказываю предположение.

Начальник обменялся взглядом с моим надзирателем и вздохнул.

- Послушайте, дорогой мой, вы обладаете... Как это называется? В общем, вы очень щепетильны и очень совестливы. Прекрасно. В этом смысле все в порядке. И мы это очень ценим, поэтому, как сказано... Но нельзя же настолько преувеличивать. Я вас понимаю, конечно, я понимаю, не так-то легко все пережить. Но поскольку мы говорим, что хотели бы перечеркнуть прошлое, забыть о нем... Послушайте, надо же когда-нибудь покончить со всем этим.

Ага! - подумал я. По ошибке у начальника вырвалось нужное слово. Они намерены покончить со мной. Я не стал его прерывать, чтобы узнать как можно больше.

- Я хочу сделать вам одно предложение, - сказал начальник. - Не будем спешить. Днем раньше, днем позже, какая разница? Поговорите еще раз со своим священником и тогда... тогда приходите ко мне опять. Ладно? Уж священник-то даст вам правильный совет.

- Разве он в курсе дела? - спросил я.

- Конечно, дорогой мой. Он знает даже больше меня. Для этого он нам и нужен. Я имею в виду вопросы совести. В мою задачу это не входит. Итак, согласны? Хорошо, так и поступим. А сейчас отведите его обратно. До свидания.

Я поднялся и пошел к двери. Спиной я почувствовал его взгляд. Когда я обернулся, то увидел, что он наморщил лоб.

- Можно задать еще один вопрос, господин начальник? - спросил я.

- Конечно же, дорогой мой. Я слушаю! - воскликнул он, явно обрадовавшись.