Спираль

— Тут живет машина, — произнес полный ганианец. — Она помогла мне восстановить корабль. Я видел там, — он указал на серые стены цоколя, — брошенные оружейные цеха. Много оружия.

— Где я могу поговорить с твоей машиной? — спросил его второй.

— Лучше всего связаться с ней из посадочного модуля, джалави. Она хорошо печатает буквы. Все понятно, можно договориться.

— Хорошо, — высокий ганианец развернулся и зашагал к посадочному модулю. — Получишь свою плату, если она разрешит возобновить производство оружия и устроить тут базу. Место подходящее… — замедлив шаг, добавил он, окидывая долгим изучающим взглядом захламленные ржавым железом окрестности цоколя. — Ни один сканер не обнаружит спрятанный тут корабль, верно?

— Верно… — задыхаясь, подтвердил его тучный спутник, едва поспевавший за шагом высокого ганианца. — Но ведь она что-нибудь захочет взамен, да?

— Это не твоя забота.

…

Он пообещал сети много и в то же время — ничего.

Станцию гиперсферной частоты в безраздельное пользование: по оценкам сети, такое устройство открывало ей всю освоенную людьми Галактику.

Ганианец объяснил, что среди людей началась война, и он сможет добыть такую станцию в бою, если сеть поможет ему в ремонте кораблей и изготовлении оружия.

Она не знала истинного значения слова «ложь» или «пустое обещание». Логика, на которой основывалась сеть, не оперировала субъективными понятиями.

К тому же она ничего не имела против войны людей. Это ее не касалось…

До поры…

* * *

Разум Антона был грубо вырван из виртуального контакта с сетью.

Черная вспышка на миг озарила его внутреннее видение, потом разом навалились физические ощущения: дикая головная боль, бесконтрольная дрожь напряженных мышц, тошнота, подкатывающая к горлу…

Он медленно открыл глаза, будто вернулся с того света.

Его тут же скрутило тошнотным спазмом, так сказывалось на организме перенапряжение всех жизненных сил.

Через несколько минут, когда конвульсии прекратились, он вторично открыл глаза.

Лана сидела рядом с ним на полу, вытирая испарину, выступившую на лбу Антона.

Шунт нейросенсорного контакта был вырван из его импланта и теперь торчал из треснувшего шара РИГМЫ, медленно покачиваясь из стороны в сторону, словно электронная змея.

— Зачем ты оборвала контакт… — хрипло спросил Антон, глядя на Лану.

— Вы бы оба сошли с ума, — ответила она.

— Я…

— Молчи, Антон… Полежи спокойно хоть минуту, приди в себя, прошу. Она расскажет тебе все остальное сама… если выживет после контакта с тобой…

Как сильно изменился голос девушки, ее жесты, эмоции… — Полынин, бессильно лежа на полу, ощущал холодное прикосновение пальцев совершенно другой Ланы.

Он нашел в себе силы посмотреть ей в глаза и увидел в них выражение, которое наблюдал лишь раз, на далеком Хаборе, в глазах Паши Морока, когда того грузили в эвакуационный модуль…

Это были глаза человека, который прожил слишком много событий за ничтожно малый срок.

— Ты подчиняешься ей? — по-прежнему с усилием выдавливая слова, хрипло спросил он, заметив округлое окошко инфракрасного порта, которое светилось на поверхности ее импланта чуть ниже ушной раковины.

— Теперь нет… — тихо ответила девушка.

— Почему?..

Ее палец неосознанно коснулся приемопередающего устройства, встроенного в необычный имплант.

— Я была и тобой и ею одновременно… — созналась Лана. — Я хотела стать хоть кем-то, но теперь меня слишком много… Тебе лучше? — Она явно не желала говорить о своем собственном состоянии.

— Да. — Антон уцепился за подлокотник и вполз в кресло.

Шар РИГМЫ по-прежнему полыхал внутренним огнем.

Что за чертово невезение! Он коснулся ее холодного, отстраненного от эмоций разума, прожил минувшие века вместе с сетью, и теперь ему будет намного сложнее ненавидеть это существо…

— Мать… — негромко позвал он, заметив, как вздрогнула Лана, которая села во второе кресло.

Несколько секунд в рубке АРК висела тишина, потом раздался голос:

— Не называй меня так, Антон. Я больше не хочу слышать этого имени. Пусть я буду для тебя РИГМОЙ, ладно?

Теперь и в ее синтезированном голосе странным образом пробивались эмоции. От этого становилось не по себе.

— Ладно. Пусть будет РИГМА. Мне все равно. Расскажи, что было дальше.

— История скупа, Антон. Ты знаешь ганианцев… Они действительно были тут, и первое, что сделали, — это заминировали весь цоколь, включая шесть моих терминалов. Джалгай, их командир, сказал, что взорвет меня, во славу Шииста, при малейшей попытке неповиновения. Потом был Хабор, я действительно координировала их действия, отслеживая моменты старта и траектории посадки десантно-штурмовых модулей, через локальный канал ГЧ, который они открыли специально для этого через два временных устройства связи.

Антон молчал, начиная кое-что понимать.

— Ты десять лет была их рабыней?

— Да… И Паша тоже.

— Ты виделась с ним?!