Спираль

Синьтао Лу не ложился всю ночь и вымотался до предела, работая над последней серией. Он изучал физику в аспирантуре Мэрилендского университета в Колледж-Парке, но его все больше интересовала электротехника и он собирался перейти на другой факультет.

Студент опустил кассету с пластинами в травильную ванну, где фтористоводородная кислота должна была выполнить последний этап изготовления устройства. Каждый кремниевый чип имел набор микроскопических отверстий размером не больше вируса. Проходя через отверстия, сверхтекучий гелий должен проявлять когерентные колебания, чувствительные к абсолютному движению Земли относительно звезд. Если, конечно, руководитель дипломной работы его не разыгрывал. Синьтао мучили сомнения — идея казалась ему бредовой. Неужели, если протравить несколько дырок в кремнии и охладить его до абсолютного нуля, действительно можно обнаружить собственное вращение планеты относительно всей Вселенной?

Надоевшая мысль отзывалась в мозгу тупой болью, вдобавок он не вылезал из белого защитного комбинезона — «кроличьего костюма» — и не покидал стерильно чистую лабораторию целые сутки. Обеспыленную среду поддерживало множество сухих воздушных фильтров под потолком. От их непрерывного басового гудения ныли кости.

Студент окинул взглядом оборудование. В помещении, кроме него, почти никого не оставалось. Большинство ушли на вызвавший фурор семинар по солнечным элементам на основе углеродных нанотрубок. Через несколько минут семинар закончится, и стерильная зона снова заполнится людьми. Машины для электронно-лучевой литографии работали без остановки — спрос на них оставался неизменно высоким. Очередь стояла и на другие машины — испарители, установки для ионного и кислотного травления. Все присутствующие носили белые «кроличьи костюмы» — униформу на фронте борьбы с частицами пыли и омертвевшей кожи.

Синьтао начал собирать вещи, он почти закончил.

Раздался писк.

Странно. Звук доносился от камеры плазменной очистки. Студент сразу заметил неладное. Он не раз сиживал перед камерой, ожидая, когда закончится обработка образца. Вид стены позади камеры намертво отпечатался в его зрительной памяти — две вертикальные медные трубки, подающие воду на охлаждающий элемент.

Теперь трубок было три.

Студент подошел и потрогал третью трубку. Она слегка вибрировала.

Неизвестно почему, Синьтао охватил ужас. Он не отрываясь смотрел на трубку несколько минут, а затем начал озираться в поисках других сотрудников.

К его удивлению, трубка снова пискнула — звук тихий, как от электрического будильника в соседней комнате. Студент отдернул руку и быстро попятился, думая о необходимости рассказать кому-нибудь о находке.

Он не успел отойти далеко — взрывная волна сбила его с ног.

Старший эксперт ФБР по контртерроризму Леон Соломон проделал недалекий путь от здания Эдгара Гувера в будке неприметного фургона. Заслоны из полицейских машин, оранжевых дорожных конусов и желтых оградительных лент не подпускали толпу слишком близко к руинам, Помимо сотен местных пожарных и полицейских, на место успели прибыть двенадцать агентов ФБР. Толпа все росла, привлекаемая неудержимой жаждой поглазеть на разрушения. Иные стояли, в шоке разинув рот. Другие странно суетились, словно пьяные от ажиотажа. Еще бы — ЧП случаются не каждый день!

Соломону с его места открывалась полная панорама разгрома. Окна в здании вынесло вместе с рамами, мостовая усыпана битым стеклом и бетонной крошкой. Фасад здания вспучился, от него в центральной части отошел и повис на арматуре кусок стены. Стервятники с телевидения — со всех трех каналов — были тут как тут. Над головой кружили два вертолета. Нервные, взбудораженные журналисты были готовы наброситься на любое официальное лицо. Нью-йоркской прессе карантин в больнице Бельвю объяснили острым респираторным синдромом — ОРС. Полная ерунда, конечно, и многие репортеры это почуяли: на борьбу с ОРС силы реагирования на химические и биологические инциденты не посылают. А теперь, всего сутки спустя, взрыв в Мэрилендском университете.

Соломона буквально трясло от тревожного возбуждения. Университет — идеальный очаг диссеминации заражения. Здесь учились студенты со всего мира, которые, случись кризис, постараются побыстрее вернуться домой. Спасатели, студенты, профессора бросятся на помощь пострадавшим, надышатся патогеном и разнесут его сначала по кампусу, потом по городу, стране и всему миру. Если кто-нибудь решил распустить заразу, лучшего способа не придумать.