Спираль апокалипсиса

– За мной, в общагу! – Кристина подхватила их под руки. – Нельзя подавлять своё Я.

4 глава

Вечеринка была в разгаре. Пахло дымом, подогретыми винами и половыми отношениями. Все держались свободно. На журнальном столике находились полупустая бутыль, аппетитные пирожки и объеденные с боков торты.

Заправляла всем Надя. Она посмотрела на Диму. В её глазах светилась преданность. Она увлеклась им! Так ещё ни с кем не летала. Дима всё заметил. В его растущий план соблазнения входила и она.

– Мы к чаю успели? – спросила Кристина. – Ой, секс-символ!

– Что он тут делает? – осведомилась Соня, указав на кровать.

На ней храпел Григорий со сценарного. Опекала его Венера, красавица, популярная у молодых режиссёров. Смуглая с длинными чёрно-синими волосами, она волновала и умиротворяла одновременно.

«Клеопатра! – невольно подумал Дима. – Надо взять на заметку!»

Он улыбнулся Венере.

– Приполз, – ответила Венера Соне, капризно поджав губку. – Что с ним делать?

– Так и не просыхал? – поинтересовался Дима.

– Это для актёров нехарактерно…

Действительно, никто ещё не видел Гришу трезвым! Сидевшая здесь Александра, секретарша ректора знала напившегося несколько лет. Каждые полгода Гриша объявлялся в общежитии, пристраивая свои работы на киностудию. Никто не понимал, когда он кропал сценарии. По десять штук успевал настрочить! С первого дня уходил в запой. Его труды без мешка денег не вызывали на «Мосфильме» восторгов. Вместо этого звали в актёры за породистую внешность. Четыре поколения морских офицеров внедрили в него особую выправку, изящество и аристократизм. На крайний случай, предлагали место грина4 за основательность, хорошее владение техникой и религиозность. Но он отказался от зависимых профессий, и стал пьяницей, еретиком, словоблудом и бабником. Заодно решил поступать на режиссёрский, прошёл все туры, но на радостях загулял и прорвался лишь на сценарный.

– Проветрим? – предложил Дима, морщась от перегара.

– Давно пора, – отозвалась секретарша ректора.

Александра здесь казалась мягче и доступней, чем в институте. Подвыпившая секретарша вызывала интерес своей осведомлённостью, знала все ходы и выходы во ВГИКе. Была одинока и свободна. Болтали, что Александру поматросил и бросил застарелый абитуриент, служивший на Балтфлоте. При этом многозначительно кивали на Гришу. На её облик легла тень неудовлетворённости, скептичности и неудачливости. Многие считали девушку любовницей ректора. Потому что летала по ВГИКу с независимым, высокомерным голливудским видом. Правда, со временем выяснилось, что место секретарши Александра заняла, благодаря дяде, директору «Мосфильма».

Она по-хозяйски подошла к форточке, дёрнула за титульный лист Гришиного сценария, служившего запором, и ветерок освежил душную комнату.

– А где остальные факультеты? – полюбопытствовала Соня.

Она чувствовала себя на сквозняке. Кристина перетянула на себя одеяло, сдружившись с Димой и что-то нашёптывая ему. Виталий не прельщал Соню, хотя очень старался. Усадил, налил чая, отыскал нетронутый кусочек торта, не догадываясь, что роет себе могилу!

Соня вожделённо прищурилась. Не побрезговал, мерзавец Дима, подобрать брошенный подарок и воспользоваться им, и липнет не к месту и не к той. Неужели, он неуязвим? Выдерживает любое проникновение в себя. Посоветоваться бы с Гурием, где у него слабое место!

– Слышишь музыку? – после паузы ответила на её вопрос всёзнающая Александра. – Киноведы пируют. В том же номере, где Стрелец.

– Кто это?

– Мерзкий тип! – просветила она. – Развлекается с киноведками. Запираются в комнате человек пятнадцать, гасят свет и под хит, который уже любить ненавижу, такое творят…

И торопливо добавила, заметя, что Дима заинтригованно привстаёт:

– Да вы садитесь! Сейчас нальём что-нибудь.

Он устроился между Кристиной и Соней, несмотря на молчаливый призыв Надежды и Александры. Дима блаженствовал. Этюд написан, в киношколу поступил, столько девушек строят ему глазки! Не учёба, а Рай. Мир вертится вокруг него уже без Смотрителей. Прекрасный пол –показатель божественного расположения. Женщины чутьём находят избранника. Он отмечен и выбирает приз. Кто потом будет заглядывать за кулисы? Успех всё спишет.

Дима посмотрел на Соню, как тронул гладкую кожу, чувственный овал лица. В расстёгнутой блузе мелькнули розовые кружочки с аккуратными сосочками – грудь нерожавшей женщины. Рядом мелькнула другая, налитая, раздавшаяся, плотная. Кристинина.

К пирожкам потянулись руки, и блюдо опустело. Кристина с Димой взялись за один пирожок. Попытались вырвать его друг у друга, завязалась борьба, его рука ткнулась в упругий бюст. Как теннисный мячик – чем сильнее жмёшь, тем твёрже упирается!

Он в упор глянул на прилипалу. Она вопросительно подняла бровь. Он прошептал ей:

– Или ты моя или разбегаемся…