Спираль. Книга первая: Химера (СИ)

Заметив преследование, Лина сначала заметалась, потом нырнула еще ниже, продолжив скользить, но уже между деревьев. Для человека невероятное мастерство, и дронам было не прицелиться. Пришлось следовать за ней, ожидая появления на открытом пространстве и, то ли опасаясь, то ли надеясь, что она передумает и решит затаиться.

Он без всякого сомнения сжег бы лес вместе с ней, но это привлечет внимание и так потревоженного его появлением Гереца и спровоцирует панику, которая лишь осложнит задачу защиты Яслей. Предсказать поведение испуганной массы людей — невозможно.

Но Лина не собиралась прятаться. Она с неумолимой целеустремленностью продолжила двигаться к цели, лишь немного замедлившись. Наконец, лес закончился и дроны сообщили о готовности открыть огонь.

«Подтверждаю альфа-режим. Цель человек. Уничтожить»

Но выстрела не последовало.

На визоре пульсировала точка.

«Заблокировано. Заблокировано.» Отчет с двух машин пришел синхронно, но Маал и сам уже понимал, что ожидаемой вспышки смертоносного луча не произойдет. Над Линой, полностью загораживая ее от орудий повисли три фигуры. Ниам.

========== 7. Лина ==========

….

Слезы, стекающие на экран визора, делали изображение размытым, но этой дорогой Лина могла и с закрытыми глазами, слепая, глухая, какая угодно, пролететь без ошибок. Даже такая, как сейчас — выхоложенная разговором с отцом. Прощанием, ибо они больше не увидятся, это она знала так же точно, как и то, что выполнит его последнее желание. Желание, которое его убьет, буквально убьет, но именно это, если он прав, сделает его смерть хотя бы не бессмысленной.

Рыдание, с которым не удалось справится, передавило дыхание. Желание снять шлем стало нестерпимым, и если бы сьютом можно было управлять без дурацкого набалдашника, она бы первая разбила бы его о камни. Всегда тяжело в нем, всегда требовалось усилие, чтобы преодолеть паническую реакцию каждый раз, когда застегивались фиксаторы, а сейчас, задыхаясь от слез, непереносимо в тройне.

Сколько уже она рыдает — час, два?

Плакать она начала не сразу. Сразу, увидев страшное выражение на лице отца, прочитавшего сообщение, странное, позднее сообщение, звякнувшее посреди ужина и заставившего отца прерывать тяжелый, с ненавистными ей нотами морализаторства, разговор об отъезде, она еще держалась.

Какая же она была дура! Если бы она так не сопротивлялась, если бы не бесилась от деспотичности этого решения, они бы сейчас были далеко, и не пришлось бы… Не пришлось…

«Кислород. Плюс пять процентов»

Это был риск опьянеть, но сейчас важнее успокоиться и собраться. Она сможет. Только надо перестать быть размазней.

И вновь неестественно белое родное лицо перед глазами. И новые капли, упавшие на экран, почертили продолжение причудливого узора.

….

Май часто корил себя за то, что не помешал общению дочери с этим Новали, пока еще была такая возможность. Потом уже было не помешать, хоть запирай.

Устроив пару раз домашний арест, Май отказался от этой идеи. Отношения с Линой, и без того непростые настолько, насколько могут быть у отца с дочерью подростком, выросшей без матери, после них напоминали катастрофу.

Так что пришлось заключить перемирие. Нейтралитет. Он не мешает ей встречаться с Новали, она держит в секрете его дела с Сопротивлением. Прежде всего от своего Ниама.

Правда, меньше всего профессор ожидал, что эти отношения так затянутся. Новали не интересовались женщинами. Они вообще людьми интересовались лишь в рамках своего Долга — их представления о том, что нужно и хорошо для человечества, прикрывая это уязвимостью людей от Волны. Правда, сами они в это тоже свято верили. И аскетизм их, служащий неисчерпаемым источником анекдотов, был не показушным. Ни власть, ни материальные блага… И уж тем более, плотское их привлечь не могли. Это Май знал наверняка.

Говорили, что они импотенты поголовно, но Май понимал — это не могло быть так. Единственная их слабость, пресловутый Долг. Служение, как они сами называли то, чем занимались, предполагал нехилые амбиции. Пусть и отличались Новали от людей, но природу не обманешь. Без полового инстинкта амбиций не будет. И никакими духовными практиками, щедро перенятыми из древних религий, их не заменить.

Но удивительное равнодушие к эмоциям, обычным нормальным эмоциям, присущим виду хомо сапиенс, плодили глупости в невероятном количестве. Из уст в уста передавались байки, что они то роботы, то пришельцы…

Если судить по тем генетическим картам, которые Май видел, пока еще работал в Лаборатории Юю-Эля, они именно что люди. И никак не имели права претендовать на исключительность, только на основании невосприимчивости к Излучению. А они претендовали.

Это не то, что любили делать достоянием гласности Новали, но они решали не только что, где и когда будет построено, и начнет или закончит функционировать, не только, монополизировали всю науку, ограничив туда вход, и сделав его унизительным, но и принимали решения кому жить и как умирать.