Спираль страстей

Прежде чем коллеги прошли по длинному серому коридору к лифтам, Невзоров вытащил коробку с фотоальбомами Стекловой. Он вынул три пластиковые страницы с фотографиями, сделанными в "цветных комнатах", и отнес их вниз по лестнице в фотолабораторию. Протиснувшись через вращающиеся стеклянные двери лаборатории, он нажал кнопку звонка на каменной столешнице, отделявшей зону ожидания от остальной части лаборатории. По другую сторону прилавка стояло несколько пустых столов, а на стене висели фотографические примеры − одни старые и пожелтевшие, другие в ослепительном, нереальном цвете. Здесь были увеличенные изображения, аэрофотоснимки, микрофотографии и снимки "Полароидом". В ноздри Алексея ударил резкий запах химикатов. Из одного из коридоров по обе стороны стены, увешанной фотографиями, вышел худощавый молодой человек в плохо сидящей синей униформе, вытирая бумажным полотенцем руки. Он посмотрел на пустые столы и покачал головой.

−По-моему, у Даши проблемы с мочевым пузырем, - сказал он. - она всегда ходит пописать, - Он подошел и облокотился на стол. - что нужно?

Невзоров положил фотографии перед Русланом Муленко, чьи жирные волосы до плеч были прямым нарушением внутренних правил. Волосы были предметом продолжительной битвы, в которой лейтенант Муленко защищал прическу фотографа перед начальством всеми способами, которые могли быть достойно оправданы взрослым человеком. Невзоров утверждал, что Руслан был "фотографическим гением.", лучшим экспертом между Калиниградом и Владивостоком и что иногда нужно позволить творческим личностям найти лучшего человека для этой работы. Алексей даже утверждал, что Муленко большую часть времени проводит в лаборатории и что, по его личным подсчетам, только девятнадцать с половиной процентов людей, приходящих в лабораторию, увидят Руслана, и то более чем вероятно, они увидят его лишь издалека. Начальство оставалось непоколебимо. Наверху дали понять, что им все равно, даже если Муленко проводит сто процентов своего времени в заднем ящике картотечного шкафа: если он носит форму, он будет носить обычные волосы.

Александр Дмитриевич лично уговорил темпераментного Муленко подстричься ... на пару сантметров. а потом потратил уйму энергии, не давая фотографу войти для подтверждения изменений.

Это осторожное нарушение субординации было исправлено тем, что управление приобрело репутацию одной из самых качественных фотолабораторий правоохранительных органов в крае.

− Мне нужна твоя консультация.

− Очень интересно. Ты больше не занимаешься убийствами?

− Я все еще работаю в отделе убийств. - невозмутимо ответил Невзоров.

− перемены не предвидятся.

− Это расследование, да?− сказал Муленко с веселым лицом.

− Правильно.

Муленко рассмеялся.

− Заказывай.

− Мне нужны каждая размером шестнадцать на двадцать. Будут ли они достаточно резкими?

- Думаю, да. - Муленко поднес их поближе к лицу. −Может быть, немного будет размыто, но несущественно.

− Тогда я еще хочу, чтобы каждое лицо было увеличено до десяти на четырнадцать.

− Частично видимые профили тоже?

− Или даже часть лица.

- Ммм. А как насчет отличительных знаков? Шрамы, родинки на задницах и сиськах?

Муленко достал из ящика стола увеличительное стекло и, наклонившись, закинул за спину спутанные волосы, чтобы они не падали ему на лицо. − Прекрасно.Что-нибудь еще?

− Да, они мне нужны ...

− Как можно скорее. - дополнил Муленко, понимающе кивая и поднимая глаза. - Это действительно срочно, - сказал Невзоров.

− Черт, я никогда в этом не сомневался, - сказал Муленко.

Он покачал сальной головой и снова поднес стакан к фотографиям. Невзоров проигнорировал его дерзость, как капризного ребенка.

− Когда я смогу их получить?

Муленко быстро просмотрел фото, подсчитывая объем работы. Он опустил уголки рта.

− У тебя есть другая срочная работа? - добавил Алексей.

Муленко посмотрел на Невзорова с саркастической снисходительностью.

−Ладно, - сказал Алексей.

− Да, буду работать.

− Завтра утром. Скажем, в десять тридцать.

Вернувшись в свой кабинет, Невзоров заполнил бумаги, чтобы отпечатки пальцев из дома Парейко прогнали через компьютер. Он обрабатывал документы, запрашивая данные о лицах, осужденных за убийство с помощью яда, лицах, осужденных за нападения на проституток, убийствах, связанных с проституцией, и подозревавшихся в серийных убийствах. Положив последний лист распечатки в папку, он позвонил Марату Фузайлову, адвокату Сони Стекловой, чье имя Харин в конце концов нашел среди бумаг Сони. Он представился секретарше Фузайлова, и когда адвокат подошел к телефону, он был сдержан, но вежлив.

- Это Марат Фузайлов, майор. Что я могу для вас сделать?

- Я расследую смерть вашей клиентки, господин Фузайлов. Сони Стекловой. Невзоров сделал паузу, но ответа не последовало.

- Вы знали о ее смерти?

− Однако. Я не знал, что в ней есть что-то, что могло бы заинтересовать отдел по расследованию убийств.

− Я не говорил, что работаю в отделе по расследованию убийств.

− Вы не из отдела убийств?