Спираль времени, или Будущее, которое уже было

«Факты, служащие основанием для созиждения древнейшей русской истории, долго лежали под спудом неразобранные… Между тем история древнейшей славянской Руси так богата фактами, что везде находятся ее следы, вплетшиеся в быт всех народов европейских». Классен, будучи по происхождению немцем, отмечает, что некоторые германские историки добросовестно занимались русской историей, но оказались к этому плохо подготовленными, поскольку недостаточно знали славянские языки. В то же время, говоря о признанных сегодня, как и в его время, основателях русской истории — немцах, работавших в России в XVII веке, отзывается о них крайне отрицательно.

Классен прямо пишет: «К этим недобросовестным лицам принадлежат: Байер, Мюллер, Шлецер, Гебгарди, Паррот, Галлинг, Георги и целая фаланга их последователей. Они все русское, характеристическое усвоили своему племени и даже покушались отнять у славяно — руссов не только их славу, величие, могущество, богатство, промышленность, торговлю и все добрые качества сердца, но даже и племенное имя их — имя руссов, известное исстари как славянское, не только всем племенам азийским, но и израильтянам, со времени пришествия их в обетованную землю. И у них руссы стоят во главе не только римлян, но и древних греков — как их прародители… Мы знаем, что история не должна быть панегириком, но не дозволим же им обращать русскую историю в сатиру».

Далее он продолжает: «К сожалению, должно сказать, что и некоторые славянские писатели, как Карамзин, Добровский и другие — ведомо или неведомо, — но не совершенно чужды этого греха. Но, может быть, эти ученые боялись идти против тогдашних мнимых авторитетов. Не говорим о некоторых новейших русских историках; пусть они — положа руку на сердце — сами скажут, отчего стараются развивать систему Шлецера и клеймить древних славян… Но, к счастью, имеем мы двоякого рода источники к воссозданию древнего славянского мира: это летописи и памятники, которые говорят совершенно против них. Эти источники нужно сперва уничтожить, дабы дать возможность провозглашать дерзкую ложь… Славяноруссы, как народ, ранее римлян и греков образованный, оставили по себе во всех частях Старого Света множество памятников, свидетельствующих о их там пребывании и о древнейшей письменности, искусствах и просвещении. Памятники пребудут навсегда неоспоримыми доказательствами; они говорят нам о действиях наших предков на языке, нам родном, составляющем прототип всех славянских наречий».

Речь идет о многочисленных археологических памятниках, которые время от времени обнаруживаются в Европе и Африке во время раскопок и надписи на которых западноевропейские ученые прочитать не в состоянии. Мы не будем приводить все высказывания Классена по этим вопросам. Это заняло бы слишком много места. Но и приведенных высказываний вполне достаточно, чтобы понять, почему некоторые ортодоксальные историки так не любят Классена.

Еще одним важным направлением развития исторической науки является скептическая школа М. Т. Каченовского (Каченовский М.Т. — историк, автор книг «О римской истории Нибура», «Об источниках русской истории».). Его основной научный принцип: «Для науки нет ничего приличнее, как скептицизм». В первой же своей статье он подверг сомнению договоры Олега и Игоря с греками. Он одним из первых выступил с критикой «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина. М. Т. Каченовский пришел к отрицанию подлинности истории Киевской Руси, отнеся к более позднему времени (к XII–XIII векам) и происхождение «Русской правды», и летописи, и конкретные свидетельства этих источников. Он усомнился в подлинности многих сообщений древнерусских хроник, полагая, что известия эти вписаны были позже, то есть в XVI веке.

Сторонниками скептической школы были О. И. Сенковский, М. Н. Катков, И. И. Давыдов, Н. И. Надеждин, К. С. Аксаков и другие. Аксаков, например, активно доказывал поддельность «Слова о полку Игореве». Несколько позднее версию поддельности слова развивали французские слависты Луи Л еже и А. Мазон. Последний, в частности, писал: «В этом пестром целом нет единства, кроме эпохи и среды. Эпоха — это конец XVIII века в торжествующей России Екатерины II, среда — несколько образованных людей, группирующихся в кружок около графа Мусина-Пушкина, библиотечных работников и людей светских, вдохновленных историческими чтениями; льстецов, не менее, чем патриотов, обративших свое вдохновение на службу своего национализма и политики императрицы».

Со скептической школой, естественно, со всей яростью боролась ортодоксальная наука.

Следует еще раз подчеркнуть, что вся отечественная история исторического познания проникнута борьбой представителей «официальной историографии» со сторонниками «славянофильского направления», хотя эти представители и могли выступать под знаменами самых разных исторических школ.