СПИРИТ

Голограмма погасла, а на коммуникатор тут же пришло другое видео-сообщение. Чак по привычке вывел его на большую голограмму. По центру изображаемой комнаты стояло на коленях два фурри волка, его отец и мать, окружённые полуфурри белками.

— Не придёшь в лесополосу под Хилсаммер стрит, 49 до полуночи, они разделят судьбу убиенных тобой наших братьев. Можете хоть всем кланом на обмен явиться, иначе заложники умрут. Часики тикают, пёс! — вещала белка в маске на внезапно оборвавшейся записи.

Слов больше не было. Дыхание замерло. В сознании Чака буравила одна только мысль:

“Как же так, ведь всех волков эвакуировал клан?”

Он попытался позвонить на коммуникатор, с которого пришло сообщение, но номер уже не существовал.

Глава 11. Мечом и порошком

Чак корил себя за то, что поверил волкам на слово, что не позвонил родителям, когда это было ещё возможно. Сейчас, конечно же, их коммуникаторы были не доступны.

“Тупые кровожадные белки”, — мелькало в его голове, он уже летел туда, куда указал хрен из видео.

— Стой! Туда нельзя! — взъерепенилась Эйни, вокруг её головы снова летали звёздочки Спирита.

— У них мои родители, — сухо сказал Чак.

— Почему они сказали, чтобы ты приходил хоть со всем кланом? — не унималась Эйни.

— Может, они хотят мира и переговоров?

— Или на месте встречи вас… — Эйни поправилась. — Нас всех ждёт засада или фугас.

— Не выдумывай, какой фугас? — отмахнулся Чак.

— Смотри, если ты туда приедешь, твой Спирит рейтинг оборвётся, — на глазах лисодевочки выступили слёзы, а сама она показывала дрожащей ладонью на голубые пиктограммы, парящие перед самым лобовым стеклом. — Надо звонить Самалит!

— Она же говорила, что не даст людей! Думаю, даже если её детей возьмут в плен, — покачал головой Чак.

— Чак, не нужно решать такие дела с горячей головой! Ты находишься внутри проблемы и естественно под её властью. Выйди, подыши свежим воздухом, а я пока позвоню Самалит, — прошептала Эйни.

— У тебя есть её номер? — удивился волчонок.

— Да, на коммуникатор пришло, сразу после разговора по голопроектору, — поспешно ответила лисодевочка.

— Чёрт-те чё происходит! — выругался Чак, но остановил машину и, съехав с флай линии, припарковался на крыше одного из зданий, что строжайше запрещено нормами передвижения по городу, под угрозой лишения прав.

Он хлопнул дверью, глубоко вдохнул воздух. Внутри было зло и жестоко. Пара подушечек никотинки отправилась в рот, а перед глазами предстал играющий неонами город Дрим Сити.

“Долбанная мечта… для кого-то мечта, а для кого-то пожизненная каторга”, — злился Чак на белок, на себя, на Самалит, на весь мир.

И только сейчас первый раз за много-много лет он воззвал к системе, закрыв глаза. Система показала ему его личный рейтинг — 24233, даже наполовину не дошедший до первой несгораемой цифры. Злость испепеляла его, и было видно, как цифры таяли на глазах. Сумма стала равна 24000, когда Эйни окликнула Чака — минус 233 за гнев.

“Хороша система”, — подумал Чак, возвращаясь к машине.

— В общем, я связалась с твоей бабушкой, она сказала нам оставаться на месте, сейчас приедет специалист, — лисодевочка сделала вид, что улыбается.

— Специалист? — недоверчиво переспросил её Чак.

— Я видела, ты взывал к Спирит. И что там? Много до первого умения? — попыталась отвлечь парня от плохих мыслей Эйни.

— Больше половины, — подавленно ответил Чак, садясь в кресло.

— А если бы ты набрал пятьдесят тысяч, то чего бы попросил у Спирита?

— Неуязвимости, чтобы ходить по городу и мочить таких вот, как эти белки, — сердито прошипел он.

— Ну, неуязвимость на первых порах система тебе не даст точно, возможно, ускоренную регенерацию. Как у рептилий, только быстрее раз в десять. Как тебе, а? — отвлекала Чака Эйни от груза вины и злобы.

Но Чак её не слышал, а положил обе руки на руль, наклонился головой и лёг, прислонившись к штурвалу вплотную.

Кто-то постучал в стекло бронемобиля. Кто-то невысокий, весь в белом экзокостюме, из-под которого кусками торчала такая же белая шерсть. Маска шлема фурри кота отъехала вверх, и на Чака с Эйни недоумевающе смотрели каре-зелёные глаза, а нос гостя был розовым, налитым кровью — он очень спешил или нервничал. За спиной того, кто стучал, Чак разглядел пару мечей катан.

Морда кота скривила недовольную гримасу, и правая лапка постучалась в стекло ещё раз. Чак приоткрыл стекло, чтобы спросить, что ему надо, но фурри начал свой монолог первым.

— Вы чё такие медленные? Э, волки! Давай-давай-давай, мигом дверцу открывай! — кот сжал перед собой кулаки и сделал несколько трясущих движений, будто у него в руках было две бутылки шампанского.

— Чего тебе, друг? — спросил Чак.

— Есть мильён? — наклонил голову набок кот.

— Тут не подают, тут сами нуждаются, — ответил Чак и начал закрывать окно, но лапа кота уже проникла в салон и будучи зажатой у самого потолка, вытащила указательный и средний палец в сторону Чака.

— Не нажал ты на крючок, бедный-бедный ты волчок, — пальцы фурри начали движение вверх и вниз в резонансе друг с другом.

— Вытаскивай лапу, а то отрежет! — огрызнулся Чак.