Список

Стараясь не упасть с высоченных каблуков, я прошла по проходу, спустилась по лестнице и остановилась в паре шагов от дома. Меня одолевали сомнения. Где лучше встретить директора? У самого дома? У дороги? Я оглянулась и посмотрела на обшарпанное здание. Ещё не хватало, чтобы я потом всю жизнь ассоциировалась у него с этой ободранной бетонной коробкой.

Я вышла к дороге и беспокойно огляделась. Я нервничала и мне приходилось прилагать значительные усилия, чтобы сохранять невозмутимый безмятежный вид. Я чувствовала каждой клеточкой тела свою чужеродность и ощущала взгляды других людей, которые безусловно видели во мне только шлюху, развлекающуюся с бессмертными. К тому же, с наступлением вечера вдоль улицы задул резкий ветер, и я все телом дрожала от холода. Я буквально считала секунды, мысленно умоляя начальника приехать поскорее. К счастью, ждать и мучиться мне пришлось недолго, потому что через несколько минут чёрная блестящая машина вырулила с проспекта и затормозила неподалёку. Открылась дверь, и послышался бодрый голос Владимира:

– Мадам, карета подана!

Стараясь не удариться головой, я грациозно скользнула в машину и опустилась на мягкое комфортабельное сидение, которое сразу подстроилось под позвоночник, создав выпуклости и вмятины в нужных местах. Самоуправляемая машина мягко тронулась с места и помчалась в центр города.

Владимир сидел напротив, широко улыбался и выглядел таким весёлым и счастливым, что я с облегчением отбросила сомнения, посеянные Настей. Сейчас уже не оставалось никаких сомнений в том, что он и правда меня любит.

После ухода с работы начальник тоже времени даром не терял. Он облачился в тёмно-фиолетовый костюм от популярного модного дома и уложил волосы причудливыми завитками. Ну, конечно же, не сам уложил, не будет же такой важный человек сам себе делать причёску дома перед зеркалом. Но парикмахер поработал на славу.

– Ты выглядишь просто восхитительно, – мягко сказал он. – И правильно сделала, что надела простую одежду.

Я пристально вгляделась в его лицо, пытаясь понять, шутит ли он, или и правда считает мою безумную покупку ординарным нарядом, но на всякий случай слегка улыбнулась и поправила прядь волос.

– Какие чудесные волосы они тебе сделали, – с восторженным придыханием заметил Владимир, наклоняясь ко мне и прикасаясь кончиками пальцев к моей голове. – Сейчас такой оттенок большая редкость, большинство резервистов стали какие-то серые, невзрачные.

– Платина-пятнадцать, – автоматически произнесли мои губы, в то время как я старательно глотала микро-обиды от слов «сделали» и «резервисты».

– Ты настоящий эксклюзив Родильной Фабрики, второй такой точно нет, – он мягко улыбнулся и откинулся на спинку сидения.

– Надеюсь, что нет, – спокойно ответила я, желая в этот момент распахнуть дверь и выскочить наружу.

Неужели он весь вечер будет говорить о моём искусственном происхождении и принадлежности к Резерву?! Это неизбежная оплата за замужество? Проверка?

Я стиснула зубы и сказала себе, что ради жизни в Центре стерплю что угодно. Надо терпеть, иначе годы напряжённой работы окажутся напрасными.

– А мне вот всегда хотелось узнать, зачем они делают вас так много, – Владимир неопределённо махнул рукой, видимо, имея в виду все окраины города, в которых жили «серые». – Сейчас ведь практически никто не умирает, а резервистов чуть ли не пять тысяч.

– Я не знаю, – я пробормотала довольно прохладно, настроение портилось всё больше и больше.

– Прости меня! – спохватился он и переменился в лице, демонстрируя осознание вины. – Я так хочу тебе понравиться, что страшно нервничаю и от этого несу чёрт знает что! Говорю совсем не то, что хочу, и что следовало бы! Прости меня, Лида!

Он положил большую горячую руку на мою ладонь, и мурашки побежали по всему телу. Я примирительно улыбнулась. К счастью, продолжать разговор не потребовалось, потому что машина уже парковалась возле ресторана. Мы вышли и медленно направились к сверкающей башне развлекательного центра, на самой верхушке которой ярко сияли огромные панорамные окна «Пеликана».

Вокруг здания буйно зеленел весенний сад, дорожки пролегали под ветвями вишен и слив, покрытыми пышными гроздями розовых и малиновых цветов. Несмотря на вечерний холод, пробирающий до костей, я всё же задерживала шаг, чтобы насладиться нежным запахом цветущих деревьев. Владимир взял меня за руку, и, чтобы скрыть довольную улыбку, я отвернулась и приблизила к лицу ветку, делая вид, что нюхаю цветы.

Из сада мы попали в небольшой цилиндрический стеклянный вестибюль, декорированный крупными разноцветными кристаллами. Стеклянный же лифт приветливо открыл дверь, приглашая нас поскорее окунуться в дорогие развлечения, доступные только «белым».

Пока прозрачная кабинка беззвучно поднималась на самый верхний этаж, мы стояли рядом, избегали смотреть друг на друга и хранили несколько скованное молчание. Руки дрожали от волнения, и я направила все силы на подавление предательской дрожи и на управление лицом.