Читаем Список полностью

Даниэле понадобилось несколько недель, чтобы понять, почему Эндрю и его друзья так ведут себя друг с другом. Они все время соперничали, особенно Чак и Эндрю. И находили для этого любой повод – оценки в школе, новые кроссовки, кто добежит первым до фонтана. Чаще всего, как считала Даниэла, это были мальчишеские забавы, но иногда Эндрю слишком близко к сердцу воспринимал какой-либо дурацкий проигрыш. Даниэле тоже был присущ дух соперничества, поэтому она сочувствовала поражениям своего парня, хотя сама старалась никогда не конкурировать со своим подругами.

Ей даже не хотелось думать, как отстойно чувствовала бы она себя, не попади она или Хоуп в команду по плаванию.

Тем не менее Даниэла особенно гордилась тем, что, когда среди друзей Эндрю затрагивалась тема подружек, она определенно была его выигрышем.

– Эй, – засмеялся Эндрю. – Не угадаешь, что я сегодня узнал. Даже если меня так и не выпустят на поле в этом сезоне, я все равно получу куртку с эмблемой команды.

– В ней ты так сексуально выглядишь, – сказала Даниэла.

Конечно, было глупо так говорить, но она знала, что это подбодрит Эндрю.

– Мне плевать на куртку, – добавила Эндрю. – Просто будет круто увидеть тебя в ней этой зимой.

– Ты прелесть, – покраснев, улыбнулась Даниэла.

Будет круто поносить куртку Эндрю – по крайней мере, пока она не получит свою.

– Ты поболтаешь со мной подольше? – тихо спросил Эндрю.

Даниэла взбила подушку, и они с Эндрю вместе прошлись по каналам, словно смотрели один телевизор. Посмеялись над причудливыми рекламными роликами, заполонившими кабельные каналы поздней ночью. Спрей для волос. Хитроумные приспособления для домашних спортзалов, которые в Средневековье применялись бы как орудия пыток. Средства против отеков и прыщей. Таблетки, помогающие похудеть, которые были изготовлены по древним китайским секретным рецептам.

В конце концов Даниэла уснула с прижатым к уху сотовым под мерцание картинок «до» и «после» на экране. В половине пятого сдох аккумулятор на телефоне. А вместе с ним и будильник.

Из-за любви – или чего-то очень похожего на нее – Даниэла опоздала на автобус.

Потянувшись за телефоном, чтобы позвонить домой, Даниэла замечает блокнот, страницы которого треплет ветер. И поднимает его. Прикрыв им глаза от похожего на апельсин солнца, она замечает свой школьный автобус, который отъехал уже на три квартала к следующей назначенной остановке. Она опоздала на него, но не намного.

Даниэла опускает голову и пристально смотрит вперед. А через секунду срывается на бег.

Ее мышцы не разогреты, и она боится их растянуть. К тому же не хочет травмироваться, пытаясь догнать автобус, ведь это помешает ее тренировкам по плаванию. Но через какое-то время Даниэла настраивается на привычный темп. Приятное тепло разливается по всему телу.

Школьный автобус останавливается, чтобы пропустить выезжающую со двора машину. И Даниэла быстро догоняет его.

– Эй! – кричит она, когда подбирается достаточно близко, чтобы рассмотреть учеников на задних рядах. – Эй!

Но ребята слишком поглощены общением друг с другом, чтобы заметить Даниэлу. Автобус ускоряет ход и выпускает дым из выхлопной трубы, отчего глаза девушки начинает жечь. Она обгоняет автобус справа, чтобы водитель мог заметить ее в боковое зеркало. И снова пытается перекричать рев двигателя. А затем стучит кулаком по боку автобуса.

Водитель резко давит на тормоз. Ребята ошарашенно смотрят на Даниэлу. Она смахивает с лица пряди каштановых волос, ожидая, пока откроются двери.

– Ты могла убиться, – рявкает водитель автобуса.

Тяжело дыша, Даниэла извиняется. Затем взбирается по ступеням, поднимает блокнот над головой, как трофей, и ждет, когда владелец даст о себе знать.

Засунув пальто в шкафчик, Даниэла вместе с Хоуп идет в столовую. Она проснулась слишком поздно и не успела позавтракать, а до ланча без еды протянуть не сможет. Она равнодушно проходит мимо стола с булочками, которые продают члены школьного совета, потому что от углеводов ей еще больше захочется спать. И направляется к снек-автоматам, надеясь, что там будут не только чипсы и шоколад. С тех пор как Даниэла попала в команду девятиклассников по плаванию, она ест все больше и больше, а ее тело постоянно требует подзарядки. Но девушке хочется с умом подходить к этой проблеме.

Когда подружки заходят в столовую, мимо пробегает старшеклассник.

– Эй! Дэн-мужик! – смеется он и хлопает Даниэлу по спине.

– Он обращался к тебе? – спрашивает Хоуп.

Даниэла слишком ошарашена, чтобы как-то ответить.

Она выискивает глазами парня, чтобы понять, знает ли его, но он удаляется так же быстро, как появился.

– Эм… без понятия.

Девочки подходят к снек-автомату. Вся его стеклянная дверца обвешана листками. Предположив, что какой-нибудь школьный клуб отчаянно ищет новых членов, Даниэла срывает листок и читает.

Дэн-мужик? Самая уродливая?

Каждый мускул на лице девушки сжимается от медленно разрастающегося оцепенения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза