Список обреченных (СИ)

— Так пусть засунет свое недовольство себе в задницу. Политический вес не тот, чтобы быть недовольным! Не забудь сказать, что он у нас тоже на подозрении.

— Но это же Лига. Они взяли ответственность…

— А что министр не может быть в Лиге?

— Может, — вздохнул Глеб.

— Ну, вот. Исполняйте. Министру повестку. Как его? Уколов? Завтра я с ним поговорю.

Министр Уколов Антон Максимович приехал на Лубянку как миленький и уже сидел напротив Александра Филипповича и рассказывал о том, как они с женой провели прошлую субботу.

— В ресторане не заметили ничего подозрительного? — спросил следователь.

Уколов пожал плечами.

— Нет, вроде бы. Мы регулярно там обедаем. И брали одно и то же.

— Когда ей стало плохо?

— В четверг она пожаловалась на головную боль и раньше ушла спать. Обычно засиживалась до часа-двух ночи. А утром разбудила меня и попросила вызвать скорую. Легла, пожаловать на озноб. Скорая приехала быстро, но Лика уже была без сознания.

— Вы спите вместе?

— Ну, как… У нас все хорошо, но мы оба активные люди, возвращаемся в разное время, иногда ночью работаем. Так что в разных комнатах.

— Сколько вы женаты?

— Двадцать пять лет.

— Вы не испытывали ухудшения самочувствия?

— Нет. Врачи сказали, что этот яд на воздухе разлагается буквально за пару минут. Для окружающих не опасен.

— Она знала, что она в списке Лиги?

— Знала, конечно. Я уговаривал ее уйти. Но, знаете как, деньги всегда нужны. Мы дом строили, сын у нас учится в Бостоне, надо было платить за второе полугодие. Она говорила: «Может, не с меня начнут».

— А вы как относитесь к Лиге?

— А как мне к ним относиться? Они убили мою жену.

— В театре вы были вместе?

— Нет. Я оперу не люблю. И «Дона Карлоса» уже видел. Так что она пошла без меня, с какой-то знакомой.

— С какой?

— Не знаю. У нее, наверное, есть в переписке.

— Кто еще знал, что она туда пойдет, кроме вас?

— Не знаю. Никто, по-моему.

— Ничего не рассказывала? Как прошел спектакль?

— Ничего особенного. Да! Только ее знакомая не пришла. Прислала письмо, что заболела.

— Интересная знакомая… А кто билеты покупал?

— Ее помощница.

— Онлайн?

— Конечно.

— Хорошо. Спасибо, Антон Максимович, вы нам очень помогли.

Действительно зацепок было полно: знакомая, помощница, муж, с которым по отдельности и спят, и ходят в театр. Только, как показывал опыт расследований дел Лиги, все зацепки обычно оказывались ничем.

Уволившихся официантов в ресторане не обнаружилось. Что и неудивительно. Ресторан «Веранда» старый, с традициями. Все работают постоянно, по нескольку лет. Совсем новеньких тоже не было. Зато нашли девушку, которая в тот день обслуживала столик Анжелики Геннадиевны.

Маша Петрова из Краснодара. Приехала в Москву на заработки пять лет назад. Промониторили ее сети: котики, цветочки, любовные вирши.

— Не она, — предположил Глебчик.

— А ты думал они будут в интернете писать о «преступном режиме» сразу после убийства? Это же гарантированно подставиться.

— Согласен, — кивнул стажер. — Я дурак.

Официантку пригласили «поговорить». Звонил заместитель Маленького Кивалин Василий Иванович. Он это умеет, обходительный черт.

— Придет, — отчитался он. — Даже повестку прислать не попросила. А то ведь враги народа они обычно только по повестке и сразу с адвокатом.

— Ну, адвоката, может, еще притащит, — заметил Маленький.

На следующее утро Маша Петрова сидела пред очами Александра Филипповича и никакого адвоката при ней не было. Кивалин на всякий случай встал возле двери и кидал реплики.

Девчушка лет двадцати с небольшим. Светло-русые волосы, две тоненькие короткие косички с розовыми резиночками на концах, большой рот, пухлые губы, прыщ на подбородке и серые глаза на мокром месте. Насмерть перепугана. Это подозрительно. И это хорошо. Работать легче.

— Мария Николаевна, вы помните тот день, когда у вас обедала Анжелика Синепал?

— Она часто у нас бывала. В последний раз, да? В воскресенье, кажется…

— В субботу.

— Значит, в субботу.

— Вы обслуживали ее столик?

— Да.

— Ничего подозрительного не заметили?

— Нет. Все, как всегда.

— А кто на стол накрывает, столовые приборы кладет, ложки, вилки? — спросил Кивалин.

— Официант. То есть, я.

— И в этот раз также было?

— Да, как всегда.

— Не заметили на вилках и ложках какого-то налета? — спросил Маленький.

— Нет.

— Вы сами берете столовые приборы, чтобы накрыть на стол? — поинтересовался Василий Иванович. — Как это происходит?

— На кухне лотки, оттуда и берем. Заворачиваем в салфетки. Да, сами.

— И сразу идете в обеденный зал?

— Или можно остановиться, поболтать с подружками? — подключился Маленький.

— Можно, конечно. Но клиент будет недоволен. Пожалуется еще…

— Вы все на виду? Может быть так, что вы зашли за ложками, а никого рядом нет?

— На виду, но мы же не следим друг за другом. Некогда, работаем. Тут за день так набегаешься, что думаешь, ноги бы не отвалились, до дома добраться, а не за другими смотреть. А может и никого рядом не быть. Смотря сколько клиентов.

— В субботу днем много клиентов?

— Да нет! Клиенты, в основном, к вечеру набираются.